"Алексей Раскопыт. Бег с барьерами" - читать интересную книгу автора

юридические, которые Уркаганов не нарушит: не укради, не убий, не солги и
прочие, ясно выраженные, устоявшиеся. А кодекс личности только создается.
Мог ли Уркаганов, создатель поворотного рычага в истории человечества, не
ощутить себя стесненным? Он считал себя полным хозяином открытия, а комиссии
тут же связали ему руки. Тут и более управляемый человек зарычал бы. А
Уркаганов, вд беду, вообще не признает шлагбаума.
- Что же, сам создатель может никогда не дождаться второй жизни?
Топоров сказал, это язвительно, но Волков ответил очень серьезно, глядя
прямо в глаза:
- Очень может быть. А если возьмешь его, ты не справишься.
В кабинете повисла долгая вязкая пауза.
Топоров поднялся, сделал два нетвердых шага, но сказал решительно:
- Я крепкий орешек для Уркаганова. Когда подавать официальную заявку? Я
требую расширенного заседания правления.
Рано утром Саша вышел из дому с огромным рюкзаком за спиной, а через
час уже был в самом сердце Каракумов. В Харькове он промок под холодным
дождем, а в пустыне на него обрушилось солнце, пригнуло к земле палящим
жаром. Рубашка сразу высохла, но зато с первых же минут пот заливал глаза.
Экспедиция, на взгляд Саши, расположилась в безлюднейшем месте.
Ни воды, ни травинки - мертвый, раскаленный песок. Какая жизнь в этом
аду? Но едва наступила ночь, как на свет лагерного фонаря сбежалось,
слетелось, сползлось столько диковинных существ, что биологи, не дожидаясь
утра, разбросали ловушки для насекомых. Саша замирал от восторга.
В экспедицию прилетело пятеро, включая Сашу. Жанна - единственная
женщина, остальные были крепкими, загорелыми мужчинами, похожими больше на
ходоков-первопроходцев, чем на кабинетных ученых.
Саша куховарил, бегал с поручениями. Постепенно Жанна, как начальник
экспедиции, оставила его при себе. Это было для всех естественным, она не
только по рангу старше, но и слабый пол, а мускулистый школьник охотно
таскал за ней приборы, сачки, образцы, пахучие приманки и ловушки.
Биологи посмеивались. Любитель муравьев в таком возрасте обязательно
будет боготворить автора книгч, как же иначе?
Однажды Леонид вечером заговорил в мозгу Саши:
- Жанна все еще не в себе. Всегда решительная, холодноватая, а теперь
часто колеблется, подбирает слова. Я принял подсадку, будучи поставлен перед
фактом, Жанна знает о подсадке.
- Я заметил,- ответил Саша с неловкостью. Хотелось дать поговорить
Леониду и Жанне напрямую, но это запрещено. К тому же надо отдать контроль
над телом, то есть Леонид должен стать оборотнем.Почему она все еще без
подсадницы?
- Сказался ее антисайнтизм. Родители, я их хорошо знал, убежденные
технофобы, алармисты. Жанна ко всему относится с излишней осторожностью. Не
потому ли занимается именно муравьями, которые не меняются уже полета
миллионов лет? Впрочем, я тоже, как и она, не ре,шался на подсадку. Все
выбирал, примерялся.
На пятый день Саша работал в паре с Евлаховым, лысоватым биологом,
крупным и очень рыхлым. Евлахов в первый же день обгорел под палящим
солнцем, ночью его спина покрылась волдырями. Потом шкуру снимали лохмотьями
с ладонь размером. Все посмеивались, хоть и сочувствовали. Евлахов хохотал
и, не обращая внимания на боль, снова выбирался под солнце. Он тоже был