"Алексей Раскопыт. Бег с барьерами" - читать интересную книгу автора

правыми. Я уговаривала, просила, умоляла, но подсадница с ослиным упорством
требовала своего. Я начала сходить с ума, у меня расстроились движения.
Подсадница уже брала контроль над моим телом. Мне пришлось идти на стирание.
- Бедная моя мамочка,- сказал Саша, прижимаясь к ее груди.- Все тебя
обижают!
- На этом я потеряла пять лет. Учти, тебя будут записывать только с
твоим подсадником! Подумай еще раз, Сашенька. Пять лет мне пришлось
восстанавливать по дневнику да рассказам мужа, коллег, соседей.
- Бедная мамочка,- повторил он, целуя ее в макушку,- бедный наш золотой
хомячок с защечными мешочками. А как теперь?
- Плохо,- ответила она, вздохнув прерывисто.- Не для меня это. Есть
люди, которым чудеса науки и техники противопоказаны. Мы ссоримся по каждому
поводу. Она давит, издевается надо мной. В третий раз идти на стирание уже
не могу. Это потерять 15 лет жизни! У меня останется в памяти то, что было,
когда ты был в ползунках, отец молодым школьным учителем, а у меня не было
морщин. Теперь терплю. Так что, большой малыш, помни о моем горьком опыте,
когда будешь брать подсадника.
Саша крепко-крепко прижал мать к груди. Добрая и незащищенная, она
сумела поколебать его сильнее, чем железный напористый отец.
- Я уживусь,- ответил он, убеждая больше себя, чем ее.- У меня вся
школа в друзьях. Все давно разбились по интересам: спортсмены,
интеллектуалы, меломаны, биологи, а меня все считают своим. Я уживусь.
Когда Саша умчался, Алина вернулась в свою комнату. На диване лежала
недочитанная книга, был соблазн погрузиться в другой мир, но едва легла, из
кабинета раздался сильный голос Топорова:
- Хомячо-о-ок! Ты где? Опять в горизонтальном положении?
- Я занимаюсь уборкой,- крикнула она, раскрывая книгу.
- Сейчас проверю!
Она не успела соскочить с дивана, как Топоров вырос на пороге.
Уверенный, пышущий здоровьем, до краев налитый энергией.
- Где тренажер? - поинтересовался он.- Засунула подальше, чтобы я
забыл?
- Виктор,- простонала Алина тоскливо,- что ты из меня делаешь? Я
занимаюсь гимнастикой в угоду тебе, изнуряю себя диетами. Ни мне, ни моим
детям этого не надо. Ты мучишь меня, вытесываешь только тебе нужную фигуру.
Но то буду уже не я!
- Будет лучше, чем ты,- ответил Топоров, смеясь.- Не заговаривай зубы.
После гимнастики ты стала гибче и здоровее. Жены друзей ахают, лопаются от
зависти. Тебе и самой приятно, признайся?
- Да,- согласилась она.- Но я сама бы никогда не решилась. И теперь я
не совсем я.
- Ты намного лучше.
- Да? Но раньше Марианна либо помалкивала, либо только ехидничала, а
теперь воюет со мной! Она с тобой заодно. Требует худеть, иначе одеваться.
Вообще требует разных непристойностей. Чем больше ты нажимаешь, тем больше
она прорывается в мое сознание.
Топоров звучно рассмеялся:
- Хорошая уловка! Я пекусь о твоем здоровье, психике, но увильнуть от
упражнений не удастся. Марианна - за, тем лучше. Неважно, из каких
соображений она жмет на тебя, лишь бы ты делала упражнения.