"Валентин Распутин. Пожар (Повесть)" - читать интересную книгу автора

треск отдираемого дерева. Иван Петрович опомнился: и что же, куда он с
пустыми руками? Он бегом повернул назад, крича на ходу Алeне, но ее уже не
было, она, бросив избу, умчалась. Иван Петрович подхватил с поленницы топор
и заметался по ограде, не помня, где может быть багор, и не вспомнил,
перехваченный другой мыслью: что надо бы закрыть избу. Тут заплясали на
стене всполохи огня, заторопили, и Иван Петрович, потеряв всякую память,
кинулся тем же путем обратно.
На бегу он успел отметить, что зарево сдвинулось ближе к улице.
История, значит, выходила серьезная. И столь серьезного пожара, с тех пор
как стоит поселок еще не бывало.
Иван Петрович обежал забор и от широких, распахнутых сейчас настежь
ворот медленно пошел внутрь двора, осматриваясь, что происходит.


3


Загорелось, по всему судя, с угла или где-то возле угла, от которого
склады расходились на стороны: продовольственные - в длинный конец и
промышленные - в короткий. И те и другие стояли каждая сторона под одной
собственной связью. И построено было так, и занялось в таком месте, чтобы,
загоревшись, сгореть без остатка. Что до постройки, до того, чтоб с самого
начала подумать о возможности огня,- русский человек и всегда-то умен был
задним умом, и всегда-то устраивался он так, чтоб удобно было жить и
пользоваться, а не как способней и легче уберечься и спастись. А тут, когда
ставился поселок наскоро, и тем более много не размышляли: спасаясь от воды,
кто думает об огне? Но что касается угла, где загорелось, здесь кто-то или,
уж верно, злой случай, если не кто-то, умен был умом далеко не задним.
Сразу на две стороны и запластало. В продовольственный край огонь пошел
по крыше, да так скоро и с таким треском, будто там поверху насыпан был
порох. Этот край не успели закрыть шифером, который привезли уже по осени и
сложили вдоль забора, где он лежал и теперь. А промышленный край стоял под
шифером уже года два - одно дело, когда мочит ящики с банками или
какие-нибудь там галеты-конфеты, и совсем другое - если под дождь попадут те
же японские тряпки, за которыми в эти места приезжают аж из Иркутска и
которые имеют какую-то особую цену еще и помимо денег. Но не шифер, конечно,
помешал огню и в эту сторону кинуться по крыше, а что-то иное. Тут самое
пекло было внутри крайнего склада, отсюда, на здравый взгляд, и могла
начаться вся история.
Под шифером же стоял еще один склад - дальний в продовольственном ряду
возле забора, тот, в котором держали муку и крупы.
Когда Иван Петрович, как-то кособоко, зигзагами подвигаясь, не зная,
куда кинуться, шел по озаренному двору, только в двух местах начали
сколачиваться группы: одна скатывала с подтоварника близ правого огня
мотоциклы, вторая, мужиков из четырех или пяти, в другом конце разбирала на
середине длинного порядка крышу - чтобы прервать верховой огонь. Их уже
припекало близким жаром - мужики яростно кричали и яростно отдирали и
сталкивали на землю черные от времени, ломающиеся тесины. Иван Петрович
вспомнил про топор в руках - с топором к ним ему и следовало на подмогу - и,
подбежав, заплясал внизу, отскакивая от обрывающихся досок и не догадываясь,