"Энн Райс. Мэйфейрские ведьмы ("Мэйфейрские ведьмы" #2) " - читать интересную книгу автора

Теперь я нахожусь в Марселе. Путешествие из Монклева сюда заняло
несколько дней, в течение которых я отдохнул в Сен-Реми и оттуда двинулся
совсем неспешно по причине моего поврежденного плеча и израненной души.
Я уже получил деньги от нашего здешнего агента и отправлю это письмо
не позднее чем через час после его написания. Так что ты получишь его вслед
за предыдущим, которое я отослал вчерашним вечером, прибыв сюда.
Сердце мое болит, Стефан. Удобства здешней большой и пристойной
гостиницы почти ничего не значат для меня, хотя я рад оказаться после
провинциальных городишек в большом городе, где я не могу не чувствовать
покоя и относительной безопасности.
Если в Марселе и стало известно о событиях в Монклеве, я пока об этом
не слышал. И поскольку при подъезде к Сен-Реми я сменил мое церковное
одеяние на наряд голландского состоятельного путешественника, то не думаю,
что кому-нибудь придет в голову расспрашиваться о тех событиях, случившихся
далеко отсюда. С какой стати мне знать о них?
Я вновь пишу, дабы не только отправить тебе отчет, что обязан делать,
но и избегнуть помешательства. Итак, продолжаю свое повествование.
Казнь Деборы начиналась так, как многие подобные казни. Едва взошло
солнце, на площади, у дверей собора Сен-Мишель собрался весь город.
Виноторговцы спешили заработать. Старая графиня, одетая в черное, появилась
с двумя дрожащими внуками. Оба мальчика были темноволосыми и смуглолицыми.
На них лежала печать испанской крови, но рост и тонкость костей были
унаследованы ими от матери. Дети были сильно испуганы, когда их вели на
самый верх скамеек для зрителей, находящихся возле тюрьмы и обращенных
прямо к костру.
Мне показалось, что младший, Кретьен, начал плакать и цепляться за
свою бабушку. В толпе пронеслись возгласы: "Кретьен! Посмотрите на
Кретьена!" Когда мальчик садился на скамью, у него дрожали губы. Но его
старший брат Филипп выказывал лишь страх и, возможно, ненависть к тому, что
происходило вокруг. Старая графиня обняла и успокаивала обоих детей. С
другой стороны от нее расположились графиня де Шамийяр и инквизитор, отец
Лувье с двумя молодыми церковниками в красивых сутанах.
Еще четыре духовных лица, насколько мне известно, нездешних, также
заняли самые верхние места на скамьях. Внизу стояла небольшая группа
вооруженных людей. Насколько могу судить, они представляли собой местную
власть.
Остальные важные персоны, точнее, изрядное количество тех, кто считал
себя очень важными, проворно заполнили остающиеся верхние места. Едва ли
было хоть одно окно, которое не открылось заблаговременно и в котором не
торчали любопытные лица. Те же, кто стоял на ногах, теснились в такой
близости от костра, что я невольно задумался о том, сумеют ли они избежать
ожогов.
Из глубины толпы вынырнул небольшой вооруженный отряд, несший
лестницу. Ее положили напротив костра. Малыш Кретьен, увидав это, снова в
страхе повернулся к бабушке, трясясь всем телом, тогда как Филипп сидел
неподвижно.
Наконец двери собора отворились, и на самом пороге, стоя под
закругленной аркой, появились священник и еще один человек отвратительного
вида - скорее всего, местный мэр. Он держал в руках свернутый свиток.