"Энн Райс. Мэйфейрские ведьмы ("Мэйфейрские ведьмы" #2) " - читать интересную книгу автора

Справа и слева от него впереди встали по паре вооруженных стражников.
Между ними взорам внезапно затихшей и распираемой любопытством толпы
предстала моя Дебора. Она стояла прямо, с высоко поднятой головой. Ее худое
тело покрывало белое одеяние, свисавшее до самых босых ее ног. В руках она
держала шестифунтовую свечу. Глаза Деборы внимательно осматривали толпу.
Стефан, за всю свою жизнь я никогда не видел подобного бесстрашия,
хотя, когда я выглянул из окна постоялого двора, находившегося напротив, и
мои глаза встретились с глазами Деборы, мой взор был застлан слезами.
Не могу точно описать тебе того, что произошло затем, кроме одного:
едва головы толпы были готовы повернуться в сторону того, на кого падал
пристальный взгляд "ведьмы", Дебора тут же отводила глаза от этого
человека. Ее глаза продолжали внимательно скользить по лоткам виноторговцев
и продавцов закусок она глядела на группки собравшихся, которые тут же
поворачивались к ней спиной. Наконец, ее взгляд остановился на скамьях для
зрителей, возвышавшихся перед нею. Она увидела старую графиню, являвшую
собой молчаливое обвинение, а потом и графиню де Шамийяр, которая
моментально съежилась на своем сиденье. Лицо последней покраснело, и она в
панике взглянула на старую графиню, по-прежнему остававшуюся неподвижной.
Между тем отец Лувье, этот великий и победоносный инквизитор, хрипло
крикнул мэру, чтобы тот прочитал обвинительный приговор, поскольку "нужно
начинать процедуру".
Толпа приглушенно загудела. Мэр откашлялся, готовясь начать чтение, и
здесь я с удовлетворением заметил, что руки, и ноги Деборы не связаны.
Моим намерением в ту минуту было спуститься вниз и, если понадобится,
самым жестоким образом пробиться сквозь толпу, чтобы встать вблизи Деборы,
невзирая на любую опасность, которую мог нести мне подобный шаг.
Я уже отходил от окна, когда мэр начал мучительно медленно читать
по-латыни текст приговора, и тут раздался голос Деборы, заставив его
замолчать и утихомирив толпу.
- Я никогда не причиняла зла никому из вас, вплоть до самых бедных! -
медленно и громко произнесла Дебора.
Ее слова эхом отразились от каменных стен, и когда отец Лувье крикнул,
требуя тишины, она возвысила голос и заявила, что будет говорить.
- Заставьте ее замолчать! - потребовала старая графиня, пришедшая
теперь в ярость.
Лувье снова заорал, обращаясь к мэру, а испуганный пастор посмотрел на
свою вооруженную охрану. Но стражники отступили назад и тоже со страхом
глядели на Дебору и на испуганную толпу.
- Я буду услышана! - снова прокричала моя Дебора, и голос ее оставался
таким же громким.
Когда она сделала всего лишь шаг, полностью выйдя на солнечный свет,
толпа отпрянула, превратившись в громадную копошащуюся массу.
- Меня несправедливо обвинили в колдовстве, - кричала Дебора, -
поскольку я не являюсь еретичкой и не поклоняюсь сатане. Никому из
присутствующих здесь я не причинила никакого зла!
Прежде чем старая графиня успела вновь раскрыть рот, Дебора
продолжала:
- Вы, мои сыновья, которые свидетельствовали против меня. Я отрекаюсь
от вас! И ты, моя любимая свекровь, своею ложью обрекла себя на адские
мучения.