"Энн Райс. Невеста дьявола ("Мэйфейрские ведьмы" #3)" - читать интересную книгу автора

этим утром, нежно поглаживая жесткую щетину, покрывшую его подбородок, щеки
и даже шею, зная, однако, что он не слышит ее и не чувствует этих
прикосновений. - Да, поверь, моя душа, тело, все мое существо нуждаются и
всегда будут нуждаться только в тебе.
Она коснулась губами его лица, уверенная, что даже поцелуй не способен
нарушить сон любимого.
И вот теперь наступило ее время. Майкл остался в спальне, и все мысли
о нем - там же.
Ах, как чудесно идти по пустынным улицам, видеть восход солнца,
наблюдать за белками, снующими в ветвях дубов, прислушиваться к радостному
птичьему гомону...
Кое-где под ногами стелился туман, на металлических оградах
поблескивали капельки росы, а небо постепенно теряло красновато-розовые
рассветные тона и становилось все более прозрачным и ярко-голубым.
В доме было холодно, но этим утром прохлада только радовала, поскольку
нестерпимая дневная духота уже давно действовала на нервы. К тому же
предстоящую задачу едва ли можно было назвать приятной.
Сделать это нужно было давно, но она все оттягивала момент, словно
надеялась, что необходимость каким-то образом отпадет сама собой.
Однако сейчас, поднимаясь по лестнице, она, к своему удивлению, вдруг
почувствовала легкое возбуждение, внутреннюю готовность пройти все
испытания до конца. Роуан вошла в спальню матери и направилась к мраморному
столику у изголовья кровати. Бархатный кошелек и золотые монеты по-прежнему
лежали там, где она их оставила. Шкатулка с драгоценностями стояла рядом.
Несмотря на суету и беспорядок, царившие в доме в последнее время, никто не
осмелился прикоснуться к этим сокровищам.
Более того, пять или шесть человек из тех, что работали в доме,
подходили к ней, чтобы сообщить о находке. "Надо что-то сделать с такими
ценностями", - говорили они.
Да, вот именно: что-то сделать...
Она долго смотрела на темную кучку выпавших из кошелька золотых монет.
Одному только Богу известно, откуда они взялись.
В конце концов, словно решившись наконец, она затолкала золото обратно
в кошелек, взяла в руки шкатулку и направилась вниз, в свою любимую
комнату - в столовую.
Мягкий утренний свет с трудом проникал сквозь грязные стекла давно не
мытых окон. В той части, где работали лепщики и штукатуры, пол был застелен
специальной тканью. Высокая, почти до самого потолка, легкая стремянка
стояла в том месте, где мастера остановились накануне вечером.
Сдвинув в сторону полотно, которым был покрыт стол, и сняв чехол со
стула, она села и положила перед собой принесенные сокровища.
- Ты здесь, - шепотом заговорила она. - Я уверена в этом и знаю, что
ты следишь за мной.
Едва она это произнесла, как на нее словно накатила волна холода.
Достав из кошелька пригоршню монет, она разложила их на столе, чтобы
получше рассмотреть. В столовой было уже достаточно светло. Не требовалось
быть экспертом, чтобы с первого же взгляда определить, что перед ней
римские монеты. А вот эта, с удивительно хорошо сохранившимися цифрами и
буквами, - испанская. Она достала из кошелька еще несколько штук.
Греческие? Кажется, хотя в данном случае полной уверенности у нее не было -