"Джонатан Райли-Смит. История крестовых походов " - читать интересную книгу автора

автор вмещает в одно упоминание причины и следствия гораздо более
длительного и глубокого процесса, в результате которого культ святого
Виннока распространил свое влияние на все церковные обычаи местного
населения. С другой стороны, под этим упоминанием обещания толпы можно
заметить более глубокое понимание мироощущения мирян, объяснение которого мы
находим в другой истории. Гвибер Ножанский рассказывает о нескольких
рыцарях, которые поспорили со священниками из Лана, что те не смогут
получить у Девы Марии чудесное исцеление немому мальчику. Священники
смутились, ибо этот случай казался им безнадежным. Но Дева Мария пришла им
на помощь, мальчик начал произносить звуки, и рыцари униженно признали себя
побежденными. Приводя этот рассказ, Гвибер ставил себе целью прославить Деву
Марию и подтвердить подлинность ее мощей, хранившихся в Лане. Но, как и
автор рассказа о бергском чуде, он тоже указывает на веру мирян в идею
компенсации. Надо признать, клирики опасались, что верность мирян своей вере
может зависеть от того, насколько их материальные запросы, их тревоги и даже
их любопытство будут удовлетворяться религиозными институтами.
Из этих опасений, выраженных Гвибером и автором рассказа о бергском
чуде, некоторые критически настроенные историки сделали вывод о том, что
светская религиозность в средние века была поверхностной и принимающей все
буквально, в узком смысле, или иными словами - не чем иным, как элементарно
воспринятым от культуры оформлением основных психологических и социальных
импульсов. Но такая интерпретация может быть оспорена. Эти историки
допустили ошибку, установив для истинного религиозного убеждения стандарты,
основанные на том, как вели себя набожные люди в конфессионально
плюралистических обществах в христианском мире после Реформации. Другие же
историки придерживаются идеи о том, что средневековые люди действительно
были способны на глубокое религиозное чувство, но это чувство
удовлетворялось пережитками язычества из дохристианских времен -
талисманами, заговорами, колдовством, обожествлением и т. д., которые им
были ближе, чем то, что предлагала Церковь. Но и в этом рассуждении
содержится ошибка, заключающаяся в том, что способность средневековой Церкви
переносить свою веру в поведение мирян судится по более поздним стандартам.
В XI веке люди мало чем отличались от людей других времен в том, что редко
могли поддерживать свое религиозное чувство на одном и том же уровне в
течение всей жизни: болезни, старость, перемены в личном положении, домашние
и общественные кризисы часто приводили к повышению набожности во многих
религиозных системах во все времена. Важнее другое - основной уровень
религиозного чувства, свойственного большинству людей большую часть времени.
Именно этот уровень и может служить постоянной культурной точкой отсчета.
Если следовать этому стандарту, то западноевропейское общество перед началом
первого крестового похода было полностью христианским.
Озабоченность духовенства таким меркантильным отношением к религии
(компенсация за хорошие поступки) может рассматриваться и как признак силы
Церкви, поскольку обмен услугами, предлагавшийся верующими в Берге, был
слегка искаженным следствием проповеди церковными деятелями идеи того, что
связь этого мира с другим является причинно-следственной. Во время первого
крестового похода Церковь учила, что грехи могут быть искуплены, по крайней
мере теоретически, покаянными делами. Для мирян покаяние обычно принимало
форму периодов сексуального воздержания, ограничения в пище или же изменения
привычного распорядка жизни: кающимся, например, не разрешалось носить