"Ене Рэйте. Проклятый берег " - читать интересную книгу автора

добраться до больницы, если какая-нибудь схватка в кабаке кончалась неудачно
ввиду превосходящих сил противника...
Любовь к чтению я унаследовал с материнской стороны. Трогательная
история под названием "Геновева" была первой книгой, попавшейся мне в руки,
и я не раз перечитывал ее. Потом мне встретился "Жиль Блаз", а сидя в
Синг-Синге, я раз десять прочел "Странствующего рыцаря Лоэнгрина". Эта
полная глубочайшего смысла книга окончательно сформировала мое мировоззрение
и дала мне понять вечную, общечеловеческую истину: ни к чему пытаться забыть
прошлое и осесть на одном месте - все равно рано или поздно появляется
женщина и ты, словно птица, летишь за нею вслед.
Очень правильная и глубокая мысль.
Я и сам, сидя в одиночке, всегда охотно предавался размышлениям, а
только тот, кому в жизни приходилось клеить бумажные мешки, знает, насколько
эта работа способствует размышлениям.
Так вот я стал странником, возвещающим людям великие истины мира и
любви. У меня есть несколько заповедей, которые я не нарушаю ни при каких
обстоятельствах.
1. Избегай брани и грубого насилия.
2. Избегай любителей ругани и ссор.
3. Старайся действовать на своих собратьев спокойным убеждением.
4. Не ищи свидетелей в свою защиту, ибо чего ты добьешься, если посадят
заодно и твоих друзей?
5. Не лжесвидетельствуй - разве что иного выхода нет.
6. Не цепляйся к пьяным, чтобы и к тебе самому не приставали, когда
тебе случится выпить.
7. Не будь тщеславным и не воображай, будто ты умнее всех на свете.
8. По воскресеньям не воруй и не ввязывайся в драки. Для этого и
остальных шести дней недели вполне достаточно...
Вот и все о моем характере, моем прошлом, моих жизненных правилах и
вообще о моей достопримечательной личности.
В конечном счете, все и стряслось из-за святой покровительницы моей
матери. Я тогда очутился без места в живописном городе Оране, не сумев
наладить отношения с капитаном той вшивой трехмачтовой шхуны, на которой я
служил вторым стюардом. Ужасно здоровым детиной был этот капитан и дрался,
злоупотребляя своей физической силой просто безбожно, и к тому же и не
глядя, куда бьет. Этот скотина готов был расквасить мне нос из-за любого
пустяка. Я попытался убедить это бессердечное создание в том, что так
поступать не по-божески. Разговор кончился тем, что он ослеп на один глаз.
Но ребер его я не трогал - он сломал их, когда свалился в трюм. Я тут не при
чем. На порядочных кораблях люки не оставляют открытыми.
На корабле после этого я оставаться не мог и очутился в живописном,
сказочном Оране голодный и без сантима в кармане. Простой матрос. Документов
у меня не было. Из-за моего старого врага, бюрократии, я оказался без этой
существенной принадлежности матроса.
К счастью, несколько моих друзей и компаньонов как раз были в городе и
к тому же на свободе, обитая, словно какие-нибудь древние аристократы, за
городом - среди развалин построенных еще во времена Карфагена цистерн для
хранения воды. Об этом я знал от Чурбана Хопкинса, с которым встретился
как-то в одном трактирчике. Чурбан был человеком коренастым, но не толстым,
а нос, расплющенный кем-то, не сошедшимся с Хопкинсом во взглядах, был вовсе