"Федор Разумовский. Прокаженный " - читать интересную книгу автора

Ленинграде, и сами эти ценности, найденные на дачах у товарища Жданова.
Прием просителей через телекамеру(2) и битье на счастье эрмитажного
сервиза...
Сарычев решил, что думать об архитектуре не будет больше никогда. Всю
оставшуюся дорогу он ехал без мыслей - так было легче.
1 Из-за монаха-самоубийцы, повесившегося в келье.
2 Г. В. Романов, к примеру, так и делал - представал перед визитерами
на экране телевизора.


Запарковав машину в районе Смольного, майор нашел второй подъезд и,
погуляв минут этак сорок, повстречался наконец с ответственным работником
мэрия Михаилом Борисовичем Шоркиным. Оказался тот высоким, видным
россиянином, одетым в скромное кашемировое пальто баксов за девятьсот.
Сарычев легко узнал его по толстому, угольно-черному щупальцу, крепко
держащему радетеля за живое.
Было довольно прохладно. Зябко кутаясь в воротник из перламутровой
шиншиллы, Михаил Борисович дистанционно запустил двигатель своего
"шевроле-блайзера" и порысил к машине, чтобы поскорее опустить зад в уже
нагретое, подогнанное компьютером по фигуре сиденье. Видимо, устал, ох как
устал представитель исполнительной власти, выгорел дотла на проклятой своей
работе...
Тем не менее вскоре он уверенно тронулся с места и покатил по
Суворовскому, затем свернул на Лиговку и запарковался на небольшой
автостоянке во дворе солидного шестиэтажного дома, что на Московском
проспекте.
Все здесь было как-то не так, не по-нашему, и не привыкшему к роскоши
Сарычеву резало глаз: снег на тротуарах и мостовых был отскоблен, помойка
блестела девственной чистотой, а возле каждого подъезда заманчиво горел
неразбитый фонарь в форме шара. Михаил Борисович подошел ко входной двери,
отомкнул замок своим ключом и исчез в недрах строения. Минут через пять
стало видно, как на третьем этаже вспыхнул свет сначала в двух, а потом еще
в трех окнах, и Сарычеву стало ясно, что у господина Шоркина жилищный вопрос
решен кардинально. Видимо, как и все остальные.
Время тянулось медленно, было скучно, но оказалось, что страдал
Александр Степанович не зря. Часа через полтора все окна, кроме одного, в
квартире Шоркина погасли, потом распахнулась дверь парадной, и показался
Михаил Борисович. Свое респектабельное буржуазное пальто он оставил дома и
теперь был прикинут по-походному - в кожаную куртку, джинсы и песцовую
ушанку. Выбравшись на Московский, он прошел пешочком метров сто и,
проголосовав, заангажировал подлинное детище отечественного
автомобилестроения - сорок первый "Москвич" совершенно кошмарного,
ярко-желтого цвета. Водитель, под стать своей машине, был со странностями -
постоянно тащился в правом ряду со скоростью велосипедиста, и вести его было
нелегко. Приходилось все время припарковываться, потом доставать, однако с
грехом пополам, не потерявшись, доехали-таки до Сенной, выехали на Дворцовый
мост и вскоре оказались на Петроградской стороне возле уютного заведения "У
папы Карло".
Из-за дверей приглушенно доносился волнительный голос Элтона Джона, на
фасаде нежно-голубым сиянием переливалось изображение самого Буратинова