"Федор Разумовский. Прокаженный " - читать интересную книгу автора

В это мгновение Титов надавил на тяжелую решетчатую дверь, отделявшую
его от следователя1, непонятно почему, замок щелкнул, и крепкие, как сталь,
пальцы сомкнулись вокруг дряблой, плохо выбритой шеи следователя. Сергей
Васильевич испуганно вскрикнул, а в глаза ему, не мигая, уставились черные
как смоль зрачки обвиняемого. Это было так страшно, что Трофимов пискнул еще
раз, и в воздухе запахло сортиром. Аспирант рассмеялся и вернулся в клетку,
а приболевший следователь, кликнув вертухая, побежал вначале позаботиться о
своих штанах, а уж потом об изменении режима содержания подследственного.
1 Если подследственный опасен, то при допросах его держат в специальном
тигрятнике

Титова без проволочек кинули в "сучью будку" - одиночную камеру с
пристегнутыми к стене для вящей полноты впечатлений откидными нарами.
Но он не был впечатлителен. Как только захлопнулась дверь, он
презрительно усмехнулся и слегка потянул за прикованные к стене нары.
Раздался звук лопнувшего металла, аспирант сел и радостно рассмеялся -
теперь никто не будет мешать ему разговаривать с Тем, Кто Внушает Ужас.
Скоро в голове его раздались звуки камлания, и голос, подобный лавине,
прогрохотал:
- Я дам тебе силу тридцати нойд и ярость тридцати раненых медведей, ты
будешь вынослив, как олень, изворотлив, как лиса, сердце твое будет холодно,
как горный лед, а видеть ты будешь на пятьсот полетов стрелы!
- Да, повелитель, - отвечал Титов, не произнося ни слова.
Звук бубна стал громче, и голос превратился в ревущий камнепад:
- Ты будешь великим охотником! Рука твоя будет тверда, глаз зорок, а
ноги неутомимы, и ты будешь приносить добычу к порогу моей куваксы. И так
будет, пока Айеке-Тиермес не вонзит свой нож оленю Мяндашу в сердце!
- Да, повелитель, да, повелитель, да, повелитель...


Ночные птицы уже смолкли. На травы выпала роса, да такая обильная, что
покуда Сарычев спешился и взобрался на вершину холма, сапоги его, зеленого
сафьяна, крытые бутурлыками(1), отсырели.
Внизу все было окутано непроницаемой пеленой молочно-белого тумана, и
только вонь кострищ, бараньего сала да истошные вопли шаманов, призывающих
бога войны Сульдэ, означали присутствие полков поганых. Учуяв запах врага,
майор непроизвольно тронул набалдашник сабли, покоившейся в ножнах,
крепленых наузольниками к поясу, и усмехнулся недобро:
- Просыпайся, друже, скоро будет тебе дело... - Клинок у него был
работы сарацинской, с ельманью(2), и разрубал с отвала(3) доспех татарский с
легкостью.
Чувствуя, как влажный воздух забирается под бехтерец - железный дощатый
панцирь, майор повел широкими плечами в кольчужной сетке бармице и двинулся
вниз, следя, чтобы длинный красный плащ - корзно - не бился подолом о
мокреть травы. Хоть воеводы и надежны, но лучше все проверить самому...
1 Поножи.
2 Утолщение на конце.
3 С правой руки.

Верховые стояли спешившись, однако кони были подпружены крепко, и воины