"Федор Разумовский. Прокаженный " - читать интересную книгу автора

призывая великого бога Сульдэ даровать монголам победу, обещая напоить его
досыта кровью врагов. Нет, отвернулся он нынче от поганых. Подобно барсу, с
острым клинком наизготове пустился майор вдогон за уходящим ворогом, и
полнилась душа его гневом праведным, чувством справедливости и ликованием
безудержным.
Сарычев открыл глаза. Ванна была полна - вот-вот польется через край.
Представив, какой вой поднимет сосед снизу, он еле успел завернуть кран.
Чувствовал майор себя удивительно - голова не болела, тело было
наполнено легкостью и какой-то упругой энергией. Он растерся полотенцем,
улыбнулся своему отражению в зеркале и, напевая, пошлепал в комнату за
чистым исподним.
Внезапно что-то побудило его присесть. Сердце бешено забилось, и
Сарычев почувствовал, что сознание его стало похожим на огромный сверкающий
бриллиант - такое же многогранное и переливающееся всем разноцветьем красок.
Миг - и оно стремительно завертелось, разбрызгивая мириады солнечных брызг,
затем с хрустальным звоном рассыпалось на множество маленьких, сияющих
многогранников. Сарычев ощутил, что перестает воспринимать себя как единую
личность, что он является представителем предков, отвечающим за весь свой
род. На его плечи навалилась память бесконечной череды людей, связанных с
ним по крови, и протянувшейся через тысячелетия. Он постиг их мысли, ошибки,
грехи. Он как бы стал огромной чашей, наполненной до краев тем, чего не
купишь ни за какие деньги, - опытом прожитого.

Сарычев еще немного посидел, словно опасаясь расплескать излитую в его
душу мудрость столетий, затем, почувствовав, что Маша уже пришла, встал и
открыл входную дверь. Она как раз собиралась нажать на кнопку звонка.
- Ну как ты?
Майор увидел, что за улыбкой она прячет беспокойство, и крепко обнял
ее.
- Лучше не бывает. Это была чистая правда.


Сергей Владимирович Калинкин лихо съехал в карман и остановил машину
возле славившегося уютом заведения "Тихая жизнь". "Мерседес" у него был
самый скромный - серый, сто восьмидесятый, однако с трехлитровым двиглом
летала ласточка - хрен догонишь! Хрен возьмешь! Тщательно заперев
транспортное средство, Калинкин поднялся по гранитным ступеням, распахнул
широким плечом дубовую дверь и напористо вошел в зал. Кожаное пальто он
бросил на спинку стула, уселся и, положив мощные, с хорошо набитыми
суставами руки на скатерть, глянул по сторонам.
Его здесь знали. Сейчас же подскочил ласковый халдей, поздоровавшись,
прогнулся:
- Вам как всегда?
- Как обычно, - отозвался Калинкин сквозь зубы и презрительно подумал:
"Чует поживу, гнида".
Мигом приволокли салат из крабов, икру и много хлеба. Затем Сергей
Владимирович выкушал бутылочку пивка под буженинку, мясное заливное и
ассорти "Московское". Принесли маслины. Наплевав полную тарелку косточек,
Калинкин шумно выжрал здоровенный горшок солянки, вытер интеллигентно рожу
салфеткой, мощно рыгнул и в ожидании "табака" задумался.