"Роберт Рид. Камуфляж" - читать интересную книгу автора

равнодушны к тонкостям органической жизни.
Давным-давно Памир жил отшельником. В те времена иного разумного выхода
не существовало. Капитаны Корабля редко покидают пост, особенно
многообещающие капитаны его ранга.
Он сам стал причиной собственного краха, сам - и с помощью
инопланетянки.
Инопланетянки, ставшей его любовницей.
Она была гейанкой, беженкой, и Памир нарушил несколько правил, помогая
ей найти пристанище в самых недрах корабля. Но на поиски бросился еще один
гейанец, и в итоге оба этих очень странных существа едва не погибли. Кораблю
ничего не угрожало, но кое-какое важное оборудование оказалось уничтожено,
так что, с трудом уладив ситуацию, Памир растворился среди населения
звездолета, дожидаясь, как говорится, когда горизонт очистится.
Тысячи лет практически не изменили его статуса. Судя по слухам, Старший
Штурман перестал искать беглеца. Молва утверждала, что два, три или четыре
выхода с корабля зарегистрировали высадку отщепенца в различных колониальных
мирах. Или что он умер какой-то мерзкой смертью. Лучшая, самая
доброжелательная сплетня поместила его в малюсенькую ледяную пещерку. Мол,
контрабандисты убили его и замуровали тело в стеклянной гробнице, а после
веков без еды и воздуха иссохший каркас прекратил попытки исцелиться. Памир
превратился в слепой разум, запертый в окаменевшем трупе, а контрабандистов
в конечном счете поймали и допросили лучшие в своей области специалисты.
После применения жестких мер бандиты сознались в убийстве печально
известного опозоренного капитана, хотя точное место их преступления так и не
было - и уже никогда не будет - установлено.
Еще несколько тысяч лет Памир провел в скитаниях, меняя дома и
перекраивая лицо и имя. За этот срок он износил около семидесяти личностей,
разработанных настолько детально и тщательно, чтобы вызывать доверие, и
одновременно достаточно скучных, чтобы избегать излишнего внимания. По
понятным причинам он считал правильным окутывать себя ореолом загадочности,
позволяя соседям изобретать любые истории для объяснения пробелов в его
биографии. Но все, что они сочиняли, с истиной и рядом не лежало. Машины и
люди и представить не могли перипетии его жизни. Однако, несмотря на все
вышеперечисленное, Памир оставался хорошим капитаном. Чувство долга
заставляло его присматривать за пассажирами и кораблем. Возможно, ему
суждено прожить в бегах еще веков двести, но он всегда будет предан этому
грандиозному сооружению и его бесценным, практически бесчисленным
обитателям.
То и дело он совершал добрые поступки.
Как, например, с теми удальцами-соседями, представителями двуногой
расы, гигантами по всем меркам, оснащенными бронированными пластинами,
ороговевшими локтями и коленями и высокомерием, выработанным за миллионы лет
блужданий среди звезд. Но именно эта семья не обладала политическим влиянием
в своих кругах, что считалось у удальцов просто неприличным. Они
конфликтовали со старой Матерью Отцов, и когда Памир увидел, что происходит,
он вмешался, и за шесть месяцев, действуя то хитростью, то решительностью,
положил конец вражде. Мать Отцов пришла к своим противникам, пятясь задом
наперед в знак полной покорности, и запричитала, моля о смерти или по
крайней мере о том, чтобы семейство забыло ее преступления.
Никто не заметил участия Памира в этом предприятии. А если бы кто и