"Райнер Мария Рильке. Победивший дракона (новелла)" - читать интересную книгу автора

читать невозможно. И она, опустив голову, сникшая и несчастная, прошла мимо
дома, подавленная первым в ее жизни горем. Так она шла и шла; дождь
перестал; над разорванными полосами облаков засверкали редкие крупные
звезды, и где-то в саду запел соловей и никак не мог закончить начало
куплета. Он растерянно начинал снова и снова, и голос его могуче и властно
разрастался в тиши, как голос гигантской птицы, свившей себе гнездо на
вершинах девяти дубов.
Когда королевна оторвала наконец полные слез глаза от бесконечной своей
дороги, она увидела перед собой лес и над ним розовую полосу утра. И на этой
полосе выделялось что-то черное, двигавшееся прямо на нее. То был всадник.
Она невольно отпрянула назад и спряталась за темными влажными кустами.
Всадник медленно проехал мимо нее; лошадь его была черна от пота и дрожала.
И он сам как будто дрожал: все кольца на чешуе его железного панциря тихо
позванивали. На голове у него не было шлема, не было рукавиц на руках, и меч
свисал тяжело и устало. Она разглядела его лицо в профиль; оно все пылало, и
волосы развевались по ветру.
Она смотрела вслед ему, долго. Она поняла: он убил дракона. И ее печали
вдруг как не бывало. Она уже не была одинокой заблудившейся девочкой в ночи.
Она принадлежала ему, этому незнакомому дрожащему герою, она была его
достоянием - будто родной сестрою его меча.
И она заторопилась домой, чтобы там ожидать его. Никем не замеченная,
проскользнула она в свои покои и, как только подошло время, разбудила всех
горничных и велела принесть свои самые красивые наряды. Пока ее одевали,
город проснулся, охваченный всеобщим ликованием. Люди радостно выбегали на
улицу, на башнях взахлеб били колокола. И тогда королевна, слушая всю эту
суматоху, вдруг поняла, что он не придет. Она пыталась представить его себе
в громовом прибое людской благодарности - и не смогла. С каким-то боязливым
чувством она пыталась удержать в памяти образ одинокого дрожащего героя -
такого, каким она его видела, - как будто важнее всего на свете было не
забыть этот образ. И при этом так празднично было у нее на душе, что, хоть
она и была уверена, что никто не придет, она не прерывала девушек, ее
наряжавших. А те вплетали ей в косы смарагды и жемчуг и удивлялись, что
такими влажными были эти косы на ощупь. Наконец королевна была готова. Она
улыбнулась девушкам и, побледнев, пошла вдоль зеркальных стен, и белый шлейф
ее платья шумел далеко за нею.
А престарелый король сидел, серьезный и величественный, в высокой
тронной зале. Вокруг него стояли во всем блеске старейшие паладины
королевства. Он ждал чужеземного героя, ждал избавителя.
Но тот был уже далеко-далеко, и над ним было небо, полное жаворонков.
Если бы кто-нибудь напомнил ему о награде за подвиг, он, может быть,
рассмеялся бы и повернул назад: он просто об этом забыл.