"Джеймс Риз. Книга теней " - читать интересную книгу автора

...такие вещи редки в нашей жизни,
Хотя они встречаются в веках...
Д. Г. Байрон. Каин (пер. М. Тарасова)


ПРОЛОГ


Я и теперь вижу как наяву кровь своей матери.
Сейчас я в море. Плыву на корабле. Он сильно кренится, несмотря на
балласт: бочки, еще недавно полные китовым жиром и кукурузой, теперь пусты.
Канделябр со свечами, при свете которых я пишу, привинчен к столику; свечи
наклонены, и с них капает воск. Луна сегодня полная, золотая, но свет ее не
проникает в каюту, а непогода не дает выйти на палубу. Так что приходится
скучать в холодном и мрачном трюме. Мое тело измучено качкой, а душа - той
повестью, которую я пишу, повестью о моей жизни.
Когда настал день, положивший начало моим невзгодам, я обладала очень
немногим: самой жизнью моей (длиною всего в пять или шесть лет), умением
говорить, а также именем Геркулина, унаследованным от моего отца, хотя
правильнее назвать его просто человеком по имени Геркюль, которого матушка
моя почти не знала, а я не знала совсем. Пройдет много лет, прежде чем у
меня появится еще хоть что-то действительно свое. Только жизнь, язык, имя. И
вечно преследующее меня видение - видение крови.

В памяти моей с тем кровавым днем связаны зеленый и золотой цвета.
Стоит позднее лето. Яркие солнечные лучи пронизывают утреннюю дымку,
наплывающую с полей, колеблемую струями горячего воздуха, поднимающегося с
дороги. Она мерцает, словно в ней кружится золотая пыль. За обочиной -
скошенное поле, копны в два моих роста. Сарай вдалеке. Рядом течет ручей,
повторяя изгибы дороги. Вдали темной стеной поднимается лес.
Ни души, ни звука; только лепет ручья.
Я устала. С тех пор как мы, то есть моя maman и я, вышли из дому,
солнце поднялось уже высоко. Куда мы идем, не знаю, но из последних сил
стараюсь идти с матушкой в ногу, не отставать.
Дорога, по которой ступают наши сделанные из тонкой кожи туфельки,
напоминает цветом золотисто-румяный пирог, только она суха, пылит и вся в
трещинах, словно дурно выпеченная коврига. Мой пот капает на дорогу,
оставляя в пыли дырочки. Матушка тоже сильно потеет. Моя ручонка болтается в
ее руке, словно влажная тряпица. Она выскользнула бы, ослабь матушка свою
хватку хоть на минуту... но она держит меня очень крепко.
Лес приближается, он теперь не черный, а зеленый, с золотыми
проблесками. Солнце, золотые блики на всем, что зелено... Но я знаю: в
глубине лес все такой же темный, темный как ночь.
Мы идем берегом ручья, вода в нем красная, так много в ней глины. В
мелких местах над водой выступают камни, похожие на сгорбленные спины
древних животных. Вода шепчет что-то, перекатываясь через них.
Моя матушка... Ее лицо - словно треснувший и разбитый вдребезги пустой
сосуд. Глаза - тающий лед. Простенькое платье потемнело у подмышек, темный
треугольник проступил на груди, под горлом. Поднесенный к губам платочек