"Джеймс Риз. Книга теней " - читать интересную книгу автора

мясе, только что разделанном кухонным ножом. Сестра Клер все делала с
сокрушенным видом, на каждом шагу каялась. Она вечно плела интриги, причем
весьма искусно. Как прирожденная фанатичка, она могла поверить во что
угодно, и ей действительно удалось убедить себя в том, что правда на ее
стороне.
Сестра Клер спала на тонкой подстилке, укрываясь тонким стареньким
одеялом. Часто она переходила с подстилки на каменный пол кельи.
Удивительно, что она вообще спала, ибо в швах ее ночной рубашки, скроенной
из мешковины, таились крапивные стебли и черешки роз, огромные шипы на
которых давно стали твердыми и почернели от ее крови. Когда она
поворачивалась во сне на бок, те немилосердно ее кололи. Раны открывались
вновь каждую ночь. Количество шрамов - мне вскоре предстояло услышать о них
от человека, который сам их видел, - объяснялось тем обстоятельством, что
сестра Клер спала так многие годы; шрамы, по словам очевидца, напоминали
работу слепой швеи. Когда раны воспалялись, сестра Клер сама обмывала их
святою водой и смазывала топленым свиным салом; а иногда, войдя в
религиозный экстаз, предпочитала терпеть их нагноение.
Такова была сестра Клер, женщина, которой суждено было стать для меня
символом ненависти, как и мне для нее.
Рядом с нею стояли смотрительница лазарета сестра Клотильда и сестра
Екатерина. Я видела, как они вопросительно переглянулись. Затем сестра
Екатерина - со дня ее пострижения не прошло и двух лет - уставилась на
сестру Клер. Похоже, бедняжка не знала, что сказать, и продолжала недоуменно
покачивать головой все время, пока сестра Клер допрашивала почти невменяемую
Агнессу. Казалось, сестра Екатерина хочет спросить более опытную монахиню,
как теперь вести себя и что следует предпринять. Затем послушница ушла.
Немного помедлив, сестра Екатерина попробовала утихомирить младших девочек,
но безуспешно.
Сестра Маргарита, конечно, тоже появилась в дормитории, хотя и не
сразу; ей доложили об открытии, сделанном Агнессою, и в ответ она не нашла
ничего лучше, как воскликнуть:
- Чудо! Истинное чудо! - а затем эта глупая, невежественная женщина
упомянула имя Марии де Мерль, чем заставила тех девиц, кто еще сомневался,
тут же воззвать к небу, моля о спасении, и немедленно изъявить готовность к
борьбе с "силами тьмы", то есть со мной. (Недавно в женском монастыре,
где-то в горах Тироля, трех девушек начали посещать видения,
сопровождавшиеся появлением стигматов. У Марии де Мерль, имя которой было у
всех нас на слуху, потому что воспитанниц постоянно заставляли молиться о
ней, язвы в местах Пяти Ран Христовых появились едва ли не во время
крестного хода в честь праздника Пресвятого Тела.)
Сестра Клер, явившаяся в своей сшитой из мешковины рубашке с пятнами
крови вдоль швов, молча стояла в изножье моей койки в обществе моих
гонительниц.
Я протянула к ней руки, беззвучно моля о помощи. Не знаю, что я сказала
бы, если б могла; наверное, произнесла бы: "Спасите меня. Помогите!"
Согнувшись, приняв едва ли не позу дитяти в материнской утробе, я сидела,
держась за тонкие прутья низкой спинки кровати, похожие на тюремную решетку.
Вокруг слышался хор обвиняющих выкриков.
- Проснувшись, мы застали ее на Перонетте, - доложила одна из
воспитанниц.