"Анри де Ренье. Грешница " - читать интересную книгу автора

допускает только одобрение своих решений? Разве не доказал он этим свое
здравомыслие и не подтвердил, что не напрасны были старания его отца и
матери воспитать его настоящим дворянином, каковым подобает быть, когда тебе
выпал счастливый удел родиться Сегираном, то есть принадлежать к одному из
старейших и наиболее видных родов Прованса?
Таким образом, мсье де Сегиран ничего не нашел возразить, когда отец
уверил его, что мадмуазель д'Эскандо обладает всеми качествами для того,
чтобы ее супруг был счастливейшим на свете, и что, словом, нет никого, кто
был бы привлекательнее, чем она, в облике супруги, разумея под этим не
столько черты лица, сколько некую совокупность свойств, присущих всей ее
особе. Надо сказать, что в этой мадмуазель д'Эскандо не было ничего
неприятного. Ее сложение и осанка дышали достоинством и благородством. Лицо
ее нельзя было назвать прекрасным, но внешность, которою Бог наделяет свои
создания, надлежит принимать такою, какая она есть, особенно если в других
отношениях он восполняет ее несовершенство. Не следует придираться к делу
рук господних и слишком присматриваться к тому, насколько оно закончено.
Разве требуется, чтобы, когда жена идет по улице, люди высыпали на порог?
Красота зачастую приносит счастью вредные заботы. К тому же, эта мадмуазель
д'Эскандо вовсе не была дурна собой, потому что надо быть совсем уж
некрасивой, чтобы действительно казаться уродом в те годы, когда молодость
старается скрасить непривлекательность или, по крайней мере, придать ей
сносный вид.
Того же мнения был и мсье де Сегиран. Иметь жену, к тому же Эскандо,
также казалось ему заманчивым. Породниться с этими Эскандо было выгодно.
Выйдя из Италии под именем Скандотти, они укоренились в Провансе и пустили
здесь великое множество отпрысков. Эксский и марсельский округа были полны
Эскандо. Их поросль распространилась по всей долине Роны, охватила Нимские
пустоши и Жеводанские горы. На ее обильных ветвях росли всякого рода плоды.
Были Эскандо военные и Эскандо судейские. Одни заседали в парламентах, в
бархатных шапках, другие служили в армии, ночуя в палатках. Иные, духовные,
тучнели в богатых приходах. Один из них покоил свои телеса на епископской
кафедре во Фрежюсе. Все они шумели и носились с собой, пыжась и чванясь
наперебой. Смотря по ремеслу, они судили, дрались, молились, как добрые
Эскандо, то есть стараясь извлечь из себя возможно больше пользы. Весьма
сплоченные в крупных вопросах, они ожесточенно ссорились из-за мелочей, но в
основном они были согласны, а основное сводилось для них к тому, чтобы всюду
занимать как можно больше места, хотя бы даже и споря между собой о местах.
Но чуть только кто-нибудь из них вступал в брак или умирал, надо было
видеть, как все они стекались на торжество, как они выступали плечом к
плечу, гордые сознанием, что они все единой крови и каждый в твердом
убеждении, что в нем одном эта кровь дана во всей ее чистоте и блеске!
Так было и на свадьбе мсье де Сегирана с этой Маргаритой, которая
принадлежала к военным Эскандо. По этому случаю вся родня съехалась в
Кармейран. Это был довольно красивый дом, в полутора лье от Экса. Его фасад,
частью перестроенный отцом мсье де Сегирана, замыкался двумя толстыми
угловыми башнями, более старой постройки, пожелтевшими от солнца и
изъеденными мистралем. Кармейранский замок, хотя и обширный, едва вместил
всех гостей. Они расположились в нем как попало. Старшие, со своими
супругами, еще одетыми по былой моде, свысока озирали младших и их жен,
наряженных в современном вкусе; но удовольствие чувствовать себя среди