"Жан Рей. Я ищу мистера Пилгрима " - читать интересную книгу автора

отбыл свой срок полностью, так как в рапорте директора тюрьмы было отмечено
мое плохое поведение. Я однажды нарушил внутренний распорядок - дал табаку
коллеге по несчастью Биллу Гранту, которому было запрещено курить.
Я очень полюбил Билла Гранта, соседа по тюремной мастерской, где мы
плели легкую прогулочную обувь; он рассказывал мне захватывающие случаи из
своей жизни авантюриста, обучал меня многим полезным вещам. Когда меня
выпустили на свободу, я умел изготовлять отмычки для самых лучших замков,
знал, как щипцами для завивки волос захватить ключ и открыть дверь, закрытую
на двойной оборот замка, а память моя хранила несколько верных адресов.
Те пятнадцать шиллингов, что выдал мне тюремный бухгалтер выпуская из
заключения, оказались недолговечнее роз, и я без особых колебаний стал
наносить ночные визиты в дома, указанные Биллом. Это занятие позволило мне
быстро округлить капиталец, ибо мало кто представляет себе, сколь легко
набивать карманы чужим добром.
Пока суть да дело, обрел желанную свободу и Билл Грант - радостной была
наша встреча. В прошлые годы Билл накопил немало денег, которые ему удалось
уберечь от прожорливой воровской своры, что находится на содержании
государства. Отныне он мог мирно жить на свою ренту. Так он и поступил, ибо
потерял вкус к тухлому овеянному вареву и спитому чаю английских тюрем.
Билл стал моим лучшим другом и совершенно бескорыстным учителем. Он
научил меня вскрывать сейфы длинными стальными иголками с помощью крохотного
микрофона, открывающего тайну шифра; он объяснил мне, как справиться с самым
усовершенствованным замком, применяя толовую шашку и оконную замазку.
Я стал грабить пригородные филиалы банков, учреждения второстепенные, а
потому-слабо охраняемые.
Кингстон Мидленд принес мне семьсот пятьдесят фунтов звонкой монетой,
Риверсайд Банк - тысячу двести, и закладная контора Леви и Перлматтера -
четыре тысячи.
- Довольно, - сказал Билл, - теперь иди на Генри-стрит к Марголини.
Расположенная по соседству с Реджентс Парк, Генри-стрит - улица
спокойная и величественная, а особняк Марголини - древнее здание с
претензиями на славное историческое прошлое.
Марголини, старое чучело с хитрым колючим взором, встретил меня с
распростертыми объятиями. Он содержал одно из крупнейших игорных заведений
Лондона и зарабатывал немало денег.
Он занялся мною и в три месяца сделал меня самым ловким из шулеров.
Марголини сообщил Биллу Гранту, что гордится мною и уверен, что передо мною
открыты все пути.
Я получал тридцать процентов прибыли, и меня ни разу не то что не
поймали, а даже и не заподозрили в передергивании карт...
Со времени дела "Хиччинс, Бессер и К°" прошло пять лет, когда Марголини
заболел и поставил меня во главе дела. Дорогие мои!... Вы слыхали выражение
"грести деньги лопатой"?... Я этим и занимался - греб деньги лопатой, и
притом лопатой солидных размеров!
На следующий год Марголини вручил господу богу свою душу, душу
человека, не умевшего дрожать над каждым грошом; он оставил мне добрую
половину своего богатства и совет поскорее прикрыть дело на Генри-стрит. Я
последовал его совету не без выгоды для себя.
Отныне я был богат, очень богат. Осторожности ради, а может и по
склонности характера, я вел жизнь порядочного буржуа. Под именем Гаспара