"Эрнест Ренан. Жизнь Иисуса" - читать интересную книгу автора

так же я принимаю гипотезу Штрауса относительно некоторых изречении,
приписываемых Иисусу в его последние дни и сходных с цитатами из рукописей,
распространенных в I веке. Разбор текстов, относящихся к периоду
общественной жизни Иисуса, приведен с большей точностью. Изменена топография
Виффагии и Далмануфы. Вопрос о Голгофе был снова поднят согласно трудам де
Вогюэ. По указаниям одного лица, весьма осведомленного в ботанике, я
научился отличать в садах Галилеи растения, которые встречались там 18 веков
тому назад, от занесенных в эту местность впоследствии. Точно так же мне
сообщены о напитке для распинаемых на кресте некоторые сведения, которым я
дал место в моей книге. В общем в повествовании о последних часах жизни
Иисуса я отметил обороты речи, которые могли бы показаться слишком
историческими. Здесь лучше всего можно приложить любимый метод объяснений
Штрауса, ибо тут на каждом шагу замечаются догматические и символические
намерения.

Я уже говорил об этом и повторяю еще раз: если заставить себя, излагая
жизнь Иисуса, упоминать только о несомненных фактах, то пришлось бы
ограничиться лишь несколькими строчками. Он существовал, был родом из
Назарета в Галилее. Проповедь его была обаятельна, и от нее сохранились в
памяти его учеников афоризмы, глубоко в ней запечатлевшиеся. Главными из его
двух учеников были Кифа и Иоанн, сын Зеведеев. Иисус возбудил к себе
ненависть правоверных евреев, которым удалось предать его смертной казни при
содействии Понтия Пилата, бывшего в то время прокуратором Иудеи. Он был
распят на кресте за воротами города. Спустя некоторое время распространился
слух, будто он воскрес. Вот все, что вам было бы известно с достоверностью,
- если бы даже не существовало Евангелий или если бы признавать их показания
ложными, - на основании текстов, подлинность и дата которых бесспорны,
каковы, например, несомненно достоверные послания Св. Павла, послание к
Евреям, Апокалипсис и другие весьма надежные источники. Все, что выходит за
пределы этих данных, может подлежать сомнению. Что представляла собой его
семья? Каковы были, в частности, его отношения к Иакову, "брату Господню",
который по смерти его играл столь важную роль? Существовали ли у него
действительно какие-либо отношения к Иоанну Крестителю и находились ли
наиболее известные из его учеников в числе последователей Крестителя, прежде
чем перейти к нему? В чем состояли его мессианские идеи? Смотрел ли он на
самого себя как на Мессию? Каковы были его апокалипсические идеи? Верил ли
он в то, что появится в виде Сына Человеческого в облаках? Воображал ли он о
себе, что может творить чудеса? Приписывали ли ему их при жизни? Создалась
ли легенда о нем среди окружающих его при жизни его и было ли это ему
известно? Каков был его нравственный облик? Каков был его взгляд на доступ
язычников в Царство Божие? Был ли он чистокровным евреем, подобно Иакову,
или же порвал все связи с иудаизмом, подобно наиболее пылким членам его
церкви? Каким порядком шло развитие его мысли? - Все те, которые требуют от
истории только несомненного, должны оставить эти вопросы без ответа. Для
подобных вопросов Евангелие свидетель слишком ненадежный, ибо нередко здесь
встречаются аргументы в пользу двух противоположных положений и, сверх того,
потому, что облик Иисуса в Евангелиях изменяется в зависимости от
догматических взглядов их редакторов. Я лично думаю, что при таких
обстоятельствах позволительно строить всякие предположения при условии
выдавать их лишь за то, что они собой представляют на самом деле. Тексты, не