"Роберт Рэнкин. Мир в табакерке, или Чтиво с убийством " - читать интересную книгу автора

увидеть ее лично. Я жаждал заполучить эту девушку. Я сказал бы что угодно.
Старик долго рыдал, объясняя, что девушка - его внучка, и боги любят ее. Я
согласился, что она действительно прекрасна, но он сказал, что не это имел в
виду. Она была избранницей богов, сказал он, потому что когда в детстве она
спала под священным деревом бодхи, ее укусила королевская кобра.
- Ненавижу змей, - сказал Норман. - В Хэнвелле был один парень,
который заснул в парке, и рот у него был открыт, и...
И Норман схлопотал.
- Гад, больно же! - заорал он.
- Укус королевской кобры смертелен, - продолжал профессор. - Но
девочка не умерла. Крестьяне решили, что это знак того, что боги
благословили ее. Может быть, даже какая-то из богинь. Естественно, будучи
цивилизованным англичанином, я пренебрегал подобными бессмысленными
суевериями, но сказал старику, что королева Виктория - тоже одна из богинь,
и что она хочет встретиться с подобными себе. Старик не допускал мысли о
расставании с девушкой, он все просил и просил меня отступиться, а я все
лгал и лгал ему. Девушка вскоре вернется - сказал я - со щедрыми
подарками, которыми осыплет ее королева-богиня. При этих словах он несколько
оживился, но сказал, что девушка обязательно должна вернуться к нему не
позднее, чем через полгода, потому что ей нужно было петь на каком-то
религиозном празднестве, или что-то вроде того. Я с готовностью согласился.
Итак, я увез девушку с собой. Звали ее Ная, и я решил, что сделаю это
имя известным всему миру. Мы проехали, выступая по дороге, через Персию в
Среднюю Азию, из Греции в Европу, и везде, где она пела и танцевала, зрители
просто сходили с ума. Мы выступали перед коронованными особами, и нас
привечали во дворцах, и к тому времени, когда мы достигли берегов Англии, у
меня не осталось сомнений, что она действительно увидит королеву Викторию.
- Ну и как, увидела? - спросил Норман.
- Нет, Норман, не увидела. Прошло пять месяцев, и Ная собралась домой.
Я говорил ей, что она скоро встретится с великой королевой, и что потом я
отвезу ее обратно в ее деревню. Конечно, я не собирался делать этого. Видите
ли, я безнадежно влюбился. Я возжелал ее. Я хотел полностью обладать ей. И
Ная начала чахнуть. Она бледнела и худела, и отказалась есть. Она заперлась
в своем фургоне и не выходила оттуда, и ей становилось хуже и хуже день ото
дня. Я старался ухаживать за ней, как только мог, но с ужасом видел, как ее
прекрасное лицо, изборожденное морщинами вокруг прекрасных глаз, лишается
красоты, и слышал, как голос ее - о, столь сладостный! - превращается в
хриплый шепот.
Я позвал докторов, чтобы они помогли вернуть ей здоровье, но эти ученые
мужи осмотрели ее и лишь покачали головами. Они не смогли ничего сделать.
- Так она, значит, загнулась? - спросил Норман.
- Нет, Норман, она не загнулась. Она вернулась домой.
- Говно история, - заявил Норман. - А в конце вообще все испоганили.
- О нет, это еще не конец, - профессор Мерлин покачал увенчанной
древним париком головой. - Это еще совсем не конец. Я сел рядом с ней и, не
в силах помочь ей, смотрел, как она ускользала от меня. Я видел, как ее
кожа, безупречно гладкая прежде, покрывается морщинами и теряет цвет. Я
видел, как тускнеют ее глаза. Она умоляла меня оставить ее одну, но я
отказался. Я осознал, что натворил: как, в алчности своей, довел ее до
этого. И затем, однажды ночью, это закончилось.