"Герберт Розендорфер. Великие перемены " - читать интересную книгу автора

исчез. А с ним, к сожалению, и остаток моих денег. Он оставил мне лишь
голубую банкноту небольшой стоимости. Обязан ли я этим оставшейся в живых
частичке его "издохшей" души?
Можешь себе представить, как я испугался, как я разозлился - в том
числе и на самого себя - что вчера в харчевне не спрятал от Хэн Цзи то
небольшое количество денег, которым я еще тогда располагал, как я проклинал
его и весь свет, включая солнце, луну, воздух и интригана канцлера Ля
Ду-цзи, но после того, как я в гневе пару раз бросился головой на стену, я
осознал, что такого рода недостойное поведение не подобает конфуцианцу, даже
если этого никто не видит. Я успокоился и стал обдумывать свое положение.
Не скрываю, что моему успокоению способствовало то обстоятельство, что
та стена "да-чжа", на которую я бросался, на четвертый раз поддалась, я
пробил головой дыру и застрял в ней. Снаружи сидела кошка и смотрела на
меня. Я не допускаю, что ошибся: именно кошка не одобрила мой бессмысленный
гнев. Она покачала головой, еще раз глянула, как комично выглядит моя
засунутая в дырку голова, и шмыгнула через ограду.
Тогда я осторожно вытащил голову из зубчатой дыры, еще раз посмотрел на
оставшуюся голубую банкноту, собрал свои пожитки и тоже шмыгнул - правда не
так элегантно, как кошка - через ограду на улицу.

IV

Вот уже несколько дней у меня опять есть крыша над головой, и к тому
же, как мне кажется, я очень многое успел. У меня есть еда и питье, и я
знакомлюсь с миром, который для меня совершенно нов. Правда, я не выпускаю
при этом из виду свою главную цель - выяснить, когда будут разрушены
благодатным солнцем Его Императорского Величества черные происки
злокозненного канцлера Ля Ду-цзи. Только выдержавший государственный экзамен
господин Ши-ми мог бы мне помочь в этом или указать путь к моей цели, но он
вернется в Либицзин лишь через некоторое время. Но когда? Если бы я это
знал.
После той ночи на "да-чжа" с фальшивым другом Хэн Цзи я на всякий
случай еще раз сходил к Дворцу Учености и оставил у привратника письмо,
написанное языком и значками большеносых.
Поскольку, как я узнал, здесь было много выдержавших государственный
экзамен ученых с. фамилией Ши-ми, которые во Дворце Учености в Либицзине
распространяют свою мудрость среди (надеюсь, переимчивых) учеников, то я
снаружи на конверте написал следующее: "Утренней заре науки, выдержавшему
государственный экзамен сиятельному господину Ши-ми, а именно тому из
носителей сверкающего имени Ши-ми, который знает недостойного червя тао-дая,
просьба вручить это письмо".
Заспанный привратник посмотрел на меня одним глазом (второй его глаз в
это время продолжал спать) и сказал:
- Будет сделано.

У меня было мало надежды, что это письмо дойдет до господина Ши-ми, но
я не хотел упускать ни малейшей возможности. В этот день город Либицзин
слегка оживился. Открылись магазины, вокруг сновали люди. Наконец наступила
прекрасная погода, но мое настроение, как и следовало ожидать, было мрачным.
Гнев на фальшивого друга Хэн Цзи сменился глубокой печалью. Разве не он сам