"Майк Резник. Зимнее солнцестояние" - читать интересную книгу автора

Она верит в мою мощь, она страдает, и сердце мое рвется к ней. Я
бормочу заклятие, то шепчу, то монотонно напеваю.
Старуха думает, что я призываю своих бестелесных слуг из Нижнего Мира,
что я призываю свои магические силы, дабы помочь ей; а поскольку ей нужно
верить во что-то, хоть во что-нибудь - я не могу сказать ей, что же я шепчу
на самом деле. Господи, молюсь я, позволь мне вспомнить, хоть
один-единственный раз. Когда-то много лет тому вперед, за миллионы лет в
будущем я бы мог излечить эту женщину, верни же мне это знание хоть на час,
хоть на минуту. Я не просил у Тебя участи жить обратно ходу Времени, это мое
проклятие, и я готов нести его... но не дай из-за моего проклятия умереть
этой старой женщине! Дай мне исцелить ее, а затем можешь сызнова обкрадывать
мой разум и отбирать память.

Однако Господь не отвечает, а женщина все кричит и плачет, и наконец я
осторожно залепляю рану грязью, чтобы мухи не кружились над ней. Должно быть
какое-то лекарство - оно содержится во флаконах (Флаконы? То ли это слово?),
но я не знаю, как изготовить его, не помню его цвета, запаха, состава, и я
даю старухе корень, и шепчу над ним волшебные слова, и велю ей спать,
положив этот корень меж грудей, и верить в его целительную силу - тогда боль
скоро прекратится.

Она верит мне - не знаю, почему, но я вижу веру в ее глазах - и целует
мне руки, и прижимает корень к груди, и наконец уходит, и, о диво, ей
действительно как будто бы полегчало, хотя вонь из раны долго еще держится в
комнате и после ее ухода.

Теперь очередь Ланселота. На будущей неделе или в будущем месяце он
убьет Черного Рыцаря, но прежде я должен благословить его меч. Он толкует о
том, что мы говорили друг другу вчера - я не помню этого разговора, зато
помню, о чем мы будем говорить завтра.

Я пристально гляжу в его темно-карие глаза, ибо мне одному ведома его
тайна, и я не знаю, сказать ли о ней Артуру. Я знаю, когда-нибудь они начнут
войну именно по этой причине, но буду ли я тем, кто откроет тайну, или
Джиневра сама покается в своей неверности - не помню, как не помню и того,
чем закончится битва. Я пытаюсь сосредоточиться и узреть будущее - но вижу
лишь город из стекла и стали, и в нем нет ни Артура, ни Ланселота, а затем
видение исчезает, и я все еще не знаю, идти мне к Артуру со своим тайным
знанием или же хранить молчание.

Я понимаю, что все это уже случилось, и что бы я ни сказал или сделал,
и Круглый Стол, и рыцари, и сам Артур превратились в прах... но они живут по
ходу Времени, и для них важно то, что на моих глазах распалось и ушло в
небытие.

Ланселот говорит, и я изумляюсь силе его веры, чистоте его добродетели,
пронизанной вечным сомнением. Он не боится погибнуть от руки Черного Рыцаря,
но боится предстать перед Господом, если причина его смерти будет в нем
самом. Я смотрю на него - человека, который изо дня в день чувствует, как
крепнут узы нашей дружбы, в то время как я с каждым днем знаю его все меньше