"Наполеон Ридевский. Парашюты на деревьях " - читать интересную книгу автора

молодые, застоявшиеся жеребцы.
Я навострил уши, стал прислушиваться, о чем они говорят;
- Наконец-то дождались настоящей охоты, - вертя в руках кургузый
автомат, говорил один юнкер так громко, чтобы его слышали многие.
- Есть шанс послужить фюреру, - в тон ему вторил другой.
Все это бравое воинство вело себя слишком развязно и самоуверенно. А
ведь стоило нам рубануть из восьми автоматов, и многие бы остались на этом
месте парить землю.
Как трудно лежать с оружием затаившись, когда враг под самым носом, и
терпеть... Но нам никак нельзя обнаруживать себя. Не потому, что, ввязавшись
в бой, мы могли потерять шансы на спасение. Конечно, тех юнкеров, что против
нас, мы могли скосить, не дав им опомниться. Только совсем не этого ждет
Родина. От нас ждут сведений об укреплениях на вражеской земле, о силах,
которые держит Гитлер здесь, в Восточной Пруссии. Что же, нужно всегда
помнить, что ты разведчик, запастись терпением, даже мысль отбросить, что
если ты не убьешь врага, то можешь сам погибнуть от его пули. А в такой
ситуации это очень возможно: если они пойдут на нас с собаками, то... Но
лучше не думать про это.
Генка сосредоточенно начал брать кого-то на мушку. Хотя бы не наделал
беды. Угрожающе показываю сжатый кулак.
Подполз поближе Зварика.
- Нужно смываться. Чего ждать?
Так же тихо на него цыкнул командир.
Раздалась команда, и юнкера, повернувшись спиной к нам, застыли по
стойке смирно, точно так же, как недавно полицейские на этом месте. Опять
команда. Взвились ракеты, защелкали затворы. И гитлеровцы с криками и
гиканьем бросились через кювет в лес, туда, откуда мы пришли.
- На парашюты, - переводя дыхание, сказал Крылатых, когда цепь скрылась
в лесу.
- Теперь пора, - отозвался Мельников, когда первая угроза миновала. -
Можно и "повеселиться".
Овчаров и Целиков заулыбались. Любили они своего неунывающего друга.
- Погоди, Иван Иванович, рано еще "веселиться", - заметил Шпаков.
Так мы и пролежали до наступления сумерек. Весь день в лесу, там, где
остались парашюты, слышались выстрелы, гиканье, собачий лай.
Когда густые тени расплылись по лесу, Крылатых сказал:
- Теперь можно и "повеселиться".
- Есть подкрепиться, - живо отозвался Мельников, раскрывая вещевой
мешок.
- Я, стало быть, тоже думаю, что пора, - поддержал обычно молчаливый
Целиков.
- Есть не хочется, - сказала Аня. - Пить - умираю!
- Нужно, приказываю поесть, - с деланной строгостью сказал Крылатых.
Генка подсел ко мне.
- Подзаправсь хорошенько - всю ночь придется идти, - проявляю над ним
опекунство.
- Всегда готов! Было бы только чем.
Мы пожевали всухомятку сухарей с тушенкой, но еда не шла: всех мучила
жажда.
После ужина Крылатых построил группу в том же порядке, в каком мы