"Майкл Ридпат. Все продается " - читать интересную книгу автора

Хамилтон подошел ко мне.
- Я бы рекомендовал вам прочесть кое-что из этих книг. Они помогут
понять суть нашей работы.
Я удивленно посмотрел на него.
- Рынки - это постоянное изменение цен, это взаимосвязанные группы
людей, это конкуренция, это информация, это страх, жадность, вера, -
объяснял Хамилтон. - Все это является предметом исследования ряда наук,
каждая из которых позволяет со своей точки зрения понять, почему рынок ведет
себя так, а не иначе.
- Понимаю, - сказал я.
Я действительно понял Хамилтона. В его представлении все, что сделали
великие ученые в естественных и гуманитарных науках, так разве лишь внесли
какой-то вклад в теорию финансов. Что ж, значит, и от них была какая-то
польза.
Я снял с полки книгу. Это был "Государь" Никколо Макиавелли.
- А это? - спросил я, показывая книгу Хамилтону. Он улыбнулся.
- О, Макиавелли понимал, что такое власть. Это книга о власти и о том,
как ее использовать. А что такое финансовые рынки? Деньги - это власть,
информация - это власть, аналитические способности - это тоже власть.
- Но разве он не писал о том, как стать безжалостным диктатором?
- Нет, нет, вы чрезмерно упрощаете. Конечно, он верил в то, что цель
оправдывает средства. Умелый государь ради достижения своей цели способен на
все, но он постоянно должен поддерживать видимость добродетели. Это жизненно
важно.
Я озадаченно моргнул. Хамилтон рассмеялся.
- На рынке это значит быть умным, быть прозорливым, но прежде всего
беречь свою репутацию. Запомните это.
- Запомню, - сказал я, ставя книгу на место.
- Мне нравится мой кабинет, - довольным тоном продолжал Хамилтон. - Я
провожу здесь почти все свободное время. Посмотрите, какой отсюда
открывается вид.
В самом деле, вид был изумительным. Передо мной лежал весь Сити от
собора святого Павла до Ист-энда, в том числе и то банковское здание, где
располагался офис нашей компании. Источник вдохновения для Хамилтона, когда
он склонялся над трудами по исследованию рынков.
Мы вернулись в гостиную.
- Скотч? - предложил Хамилтон.
- Да, пожалуйста.
Он плеснул щедрую порцию виски в два стакана и разбавил его небольшим
количеством воды. Хамилтон протянул мне один стакан. Мы сели.
С видимым удовольствием попробовав напиток, Хамилтон спросил:
- Вы полагаете, это было самоубийством?
Он внимательно следил за моей реакцией. Я вздохнул.
- Нет, - сказал я. - Полиция может говорить все что угодно, но я
никогда не поверю, что Дебби могла решиться на что-то подобное.
- Впрочем, у нее были проблемы с работой, не так ли? - заметил
Хамилтон. - Не знаю, рассказывала ли она вам, что незадолго до ее смерти у
нас была довольно трудная беседа о её будущем.
- Да, я знаю, - ответил я. - Она говорила мне и действительно была
немного расстроена. Но надолго ее не хватило, она скоро обо всем забыла. Она