"Александра Риплей. Скарлетт (Продолжение романа Маргаретт Митчел "Унесенные ветром")" - читать интересную книгу автора

чены, и она уже не собственность мисс Скарлетт, она может уволиться в
любое время, стоит только захотеть. Но отчаянная, лихорадочная вспышка в
зеленых глазах Скарлетт заставила Панси усомниться в этом. Скарлетт выг-
лядела готовой на все.
- Запакуй черное мерино, будет холодать, - сказала Скарлетт.
Она посмотрела на открытый шкаф. Черная шерсть, черный шелк, черный
хлопок, черная саржа, черный вельвет Она может носить траур до конца
своих дней Траур по Бонни, а теперь вдобавок траур по Мелани.
"Я не буду думать об этом сейчас. Я сойду с ума, если подумаю. Я по-
думаю об этом, когда приеду в Тару. Там я смогу это вынести".
- Одевайся, Панси. Элиас ждет. И не забудь надеть траурную повязку на
руку. Это день траура.
Улицы, которые сходились в Пяти Углах, были болотистыми. Повозки, ко-
ляски и экипажи тонули в грязи. Их кучера проклинали дождь, дороги, сво-
их лошадей. Стоял крик, шум, щелчки бичей. Здесь все время были толпы
людей куда-то спешащих, спорящих, жалующихся и смеющихся. Пять Углов
бурлили жизнью, капором, энергией. Пять Углов - это была Атланта, кото-
рую так любила Скарлетт.
Но не сегодня. Сегодня Пять Углов лежали у нее на пути. Атланта ее не
выпускала. "Я должна успеть на этот поезд, я умру, если опоздаю на него,
я должна добраться до Тары, или я сломаюсь".
- Элиас, - закричала она, - меня не волнует, как ты доберешься до
станции, даже если ты засечешь лошадей до смерти и передавишь всех до
единого на улице.
Его лошади были самыми сильными, ее кучер был самым ловким, ее экипаж
- самым лучшим. Она успела к поезду с запасом времени.
Прозвучал гудок паровоза. Поезд тронулся. Наконец-то она была в пути.
Все будет хорошо. Она ехала домой в Тару. Она представила себе это:
солнечно и ясно, светящийся белый дом, сверкающие зеленые листья жасми-
новых кустов, усыпанные ароматными белыми цветами.
За окном лил сильный дождь. Но это было уже неважно. В Таре будет
огонь в гостиной, потрескивающий от сосновых шишек, брошенных на бревна,
и шторы будут опущены, закрывая и дождь, и темноту, и весь мир. Она по-
ложит свою голову на мягкую широкую Мамушкину грудь и расскажет ей все,
что случилось. Тогда она станет способной размышлять и придумает чтони-
будь...
Свист пара и визг колес разбудили задремавшую Скарлетт.
Это уже Джонсборо? Она, должно быть, задремала, и не удивительно,
ведь она так устала в последние дни. Она не могла сомкнуть глаз даже ус-
покаивая свои нервы с помощью бренди. Нет, это была станция Раф и Рэди.
Еще час до Джонсборо. По крайней мере, дождь кончился, даже была полоска
голубого неба впереди. Может быть, солнце светило и над Тарой. Она
представила подъезд к дому, темные кедры, широкую зеленую лужайку и лю-
бимый дом на вершине небольшого холма.
Скарлетт тяжело вздохнула. Теперь хозяйкой Тары была ее сестра
Сьюлин. Ха! Быть плаксой дома больше подходило ей. Все, что Сьюлин ког-
да-либо умела делать, так это плакать, это все, что она когда-либо дела-
ла, начиная с детства. А теперь у нее есть собственные дети, плаксивые
маленькие девочки, совсем такие, какой она сама была когда-то.
Дети Скарлетт тоже были в Таре. Уэйд и Элла. Она выслала их с Присей,