"Гарольд Роббинс. Пираньи" - читать интересную книгу автораспальню для меня, хотя заранее знал, что я буду проводить большую часть
времени в школе, вдали от дома. Барни, швейцар, поздоровался со мной, когда я вылезал из машины, и подхватил мой чемодан. - Добро пожаловать домой, мистер Джед. Я расплатился с водителем и вошел. Он всегда называл меня "мистер Джед", с того самого времени, как мы сюда переселились. Мне тогда было двенадцать лет. - Как поживаешь, Барни? - Потихонечку, мистер Джед, - ответил он, провожая меня до лифта. - Артрит совсем замучил, но я умею с ним управляться. - Вот и хорошо. Я дал ему десять долларов на чай. Он поставил чемодан в лифт в моим ногам в нажал кнопку моего этажа. - В квартире все в порядке. Уборщица приходила только вчера. - Спасибо. Дверь лифта закрылась. Войдя, я бросил чемодан прямо в коридоре. Барни был прав, квартира содержалась в чистоте и порядке, только было немного душновато. Я вошел в гостиную и распахнул окно. Воздух из Центрального парка освежил комнату. Я взял чемодан и пошел к себе. Здесь я тоже открыл окно и залюбовался парком. Издалека были видны башни "Шерри Нидерланды", а рядом, на Пятой авеню, верхние этажи отеля "Пьер". Лучше на душе у меня не стало. Я разложил вещи и швырнул чемодан на пол в кладовке. Потом снял пиджак, бросил его на стул и, взяв дипломат, вышел в столовую и поставил его на стол. месте. Из внутреннего кармашка я достал паспорт Анжело, его портмоне с кредитными карточками и водительскими правами. Из отделения на молнии вынул часы "Роллекс". Некоторое время я рассматривал их. У них был темно-синий циферблат и бриллианты у цифр двенадцать, шесть и девять. У цифры "три" находился календарь. Я перевернул часы, на крышке была выгравирована надпись: "Моему любимому сыну Анжело. В день, когда ему исполнился 21 год. От папы". Я полошил часы назад. Я все еще сердился на дядю, ведь он тоже принимал участие в обмане. Но он был братом моего отца, а Анжело был моим двоюродным братом. И, хотел я того или нет, они были моими родственниками. Родня. Я закрыл дипломат, отнес его в гостиную и положил на отцовский письменный стол. На краю стола стояла большая серебряная рамка с двумя фотографиями, на одной был мой отец, на другой мать. Я долго смотрел на них. Мне было девять лет, когда умерла мама, и я всегда испытывал вину за то, что плохо ее помнил. Я посмотрел на отца. Странно. Впервые я осознал, как он был похож на дядю. Я глубоко вздохнул, вышел на кухню, достал с полки бутылку Курвуазье и щедро плеснул в бокал. Коньяк обжег мне горло. Я почувствовал тепло, но лучше мне не стало. Сев за письменный стол, я сделал еще один большой глоток и взялся за телефон. Я не знал номера телефона Альмы, поэтому я просто позвонил в отель. Голос телефонистки был стандартно любезным и бодрым. - Мисс Варгас нет дома. - Она не сказала, когда вернется? |
|
|