"Нора Робертс. Обожествленное зло " - читать интересную книгу автора

При помощи стали, меди и огня она начала создавать образы своих кошмаров в
тройном измерении. Она творила и освобождалась от бремени ночи.
Она плавила металл, нагромождая массы друг на друга. Контролируя
движения мышцами плеча, она двигалась ритмично. После невероятных усилий
форма приобретала очертания. Клер чувствовала эмоциональный, силовой заряд
скульптуры. Но руки не дрожали. За работой редко приходилось напоминать
себе о терпении и осторожности. Для нее было естественно отводить горелку
от металла, когда он перегревался. Она постоянно наблюдала за цветом и
составом металла, даже когда возвышенная часть ее души, ее воображение
витало далеко.
За темными стеклами очков мерцали напряженные глаза, как будто она
была загипнотизирована. Искры разлетались, когда она резала, плавила и
созидала.
К полудню она проработала шесть часов без отдыха, ее сознание и руки
измучены. Закрыв баллоны, она отложила в сторону горелку. По спине струился
пот, но она не обращала на него внимания, и у снимая перчатки, очки,
шапочку, пристально изучала созданную ею фигуру.
Она внимательно обошла ее, рассматривая со всех сторон, со всех углов.
Трехфутовая бесформенная скульптура. Это было порождение ее глубочайших и
самых сокровенных страхов - безошибочно угадывалась человеческая форма с
явно нечеловеческой головой. Подобие рогов, вместо рта неясный сгусток. В
то время, как человеческая часть фигуры, казалось, возносит мольбы, голова
была откинута в победном движении.
От взгляда на скульптуру по ней забегали мурашки. содрогание от страха
и, одновременно, от гордости.
"Хорошо получилось, - подумала она, приложив руку ко рту. - Очень
хорошо". Сама не зная почему, она уселась на бетонный пол и заплакала.
Элис Крэмптон прожила в Эммитсборо всю жизнь. Она уезжала из штата
дважды: один раз во время безумного уикэнда в Вирджиния Бич с Маршаллом
Уикерсом, сразу после того, как он пошел на флот, и, еще один раз в Нью
Джерси, когда она неделю гостила у двоюродной сестры Шилы, которая вышла
замуж за оптометриста. Остальное время, почти каждый день своей жизни, она
провела в родном городе.
Иногда это ее раздражало. Но, как правило, она об этом не думала. У
нее была мечта накопить достаточно денег, чтобы уехать в какой-нибудь
крупный, незнакомый город, где в кафе заходили бы незнакомцы и оставляли
большие чаевые. А пока она разносила кофе и сэндвичи с ветчиной людям,
которых знала всю жизнь, и которые вообще редко давали ей на чай.
Это была женщина с широкими бедрами и полной грудью, носившая розовую
с белым форму официантки так, чтобы это нравилось посетителям-мужчинам.
Пускай некоторые облизывались и пускали слюни, вроде Лесса Глэдхилла, но
ущипнуть никто не пробовал. Каждое воскресенье она ходила в церковь и
ограждала целомудрие, на которое, как ей казалось, покушался Маршалл
Уикерс.
Ей не надо было напоминать вытирать стойки или смеяться на шутки
посетителей. Это была хорошая, сознательная официантка, с неутомимыми
ногами и твердой памятью. Стоило вам раз заказать сэндвич с не до конца
прожаренным мясом, в ваш следующий визит к "Марте" можно было не напоминать
ей об этом.
Элис Крэмптон не воспринимала работу официантки как ступеньку на пути