"Лейн Робинс. Маледикт " - читать интересную книгу автора

обратно в кресло.
- Счастливого пути.
Ворнатти не ошибся в расчетах. Щеки мальчика полыхнули алым - но меч
был надежно укрыт ножнами и меховым пальто, а значит, практически
недоступен. Отерев губы перчаткой, мальчик стрелой вылетел из комнаты.
Джилли вышел следом; несмотря на врожденную лживость Ворнатти - богатого и
могущественного, подчинившего мальчика своей власти, слуга едва сдержался,
чтобы не рассмеяться над неисправимой натурой барона и над праведным
негодованием потенциального убийцы. Быть может, они друг друга заслуживали.

3

К тому моменту, как Джилли уселся в карету рядом с вверенным его
заботам мальчиком, к нему вернулась привычная безмятежность. Мальчишка
нахохлился в углу, почти полностью спрятав лицо в мехах, глаза прикрывали
темные ресницы.
- Поехали, - приказал Джилли. - Чем быстрее доберемся туда, тем быстрее
вернемся.
Карета качнулась и покатила. Должно быть, это будет странная поездка,
думал Джилли, путешествие через снегопад в компании тени. Когда от шипящего
снега и молчания у него заложило уши, он решил выманить мальчишку из
раковины.
- Тебе тепло? - спросил Джилли.
Мальчик повернул голову и взглянул слуге в глаза, однако с презрительно
искривленных губ не слетело ни звука. Закутанный в меха, с горячими
кирпичами в ногах, сытый, он, должно быть, впервые в жизни не мерз зимой.
Когда обычная вежливость не помогла, Джилли спросил напрямик:
- Расскажи мне об этом твоем Янусе.
Мальчик смотрел в окошко на падающий снег.
- Ты собираешься спасти Януса, значит, ты его любишь. Янус - твой
покровитель? Друг? Брат? Любовник?
- Прекрати произносить его имя, как будто у тебя есть на это право, -
выговорил мальчик с неистовой яростью в голосе. Даже сквозь толстое пальто
было видно, как часто вздымается его грудь.
Джилли вздохнул.
- Ты что-то очень уж нервный. Я просто хотел скоротать время и заодно
получше познакомиться с тобой. Поскольку я тебя не знаю, я начал задавать
вопросы. И ты можешь спрашивать меня, если пожелаешь.
Порывы снежного ветра и приглушенный ритмичный стук копыт были ему
единственным ответом. Пожав плечами, Джилли поудобнее устроился на сиденье,
чтобы вздремнуть.
- Ты его шлюха? - Вопрос мальчишки выдернул Джилли из дремоты, огнем
опалив лицо и уши.
- Как и все слуги, - отозвался Джилли, ища убежища в философии. - За
деньги мы делаем то, что нам говорят, - хотим того или нет. Самое большее,
на что мы способны, - выбрать себе господина.
- Я сам себе господин, - заявил мальчик. - Короче говоря, ты шлюха.
Джилли передернуло от ленивого презрения в голосе мальчишки,
напомнившего ему о единственном разе, когда он вернулся домой. Отец
разговаривал с ним тем же тоном. Тогда Джилли счел это несправедливым.