"Лейн Робинс. Маледикт " - читать интересную книгу автора

логово. Схватив находку, Джилли кинулся прочь из комнаты.


* * *

- Так вот ты где, - раздался голос Джилли.
Ранний вечер окрашивал воздух в голубоватый цвет, превращая фигуру
Маледикта в сгорбившуюся темную массу на каменистом пятачке грота. У его ног
лежали окоченевшие тени с напряженно вытянутыми хвостами и лапами,
разинутыми ртами и почерневшими языками. Пахло плесенью и дохлыми кошками.
Маледикт не спеша поднялся, покачивая на руках одну из кошек. В
бледном, поредевшем солнечном свете окрас ее напоминал пыльно-серый цвет
паутины. Бездушные янтарные глаза щурились и светились.
Язык в разинутой пасти животного запал назад, уши были плотно прижаты.
Но до Джилли не донеслось ни одного жалобного звука. Маледикт коснулся
губами головы кошки и опустил ее на каменный пол. На предплечьях юноши,
выхваченных солнечным лучом, обозначились кровавые раны. Несмотря ни на что,
Маледикт казался довольным собой, когда кошка шмыгнула прочь.
Джилли шагнул к Маледикту; от удара сапога стекло брызнуло по всему
полу и мелкими осколками осыпалось вниз по стене.
- Какой ты неуклюжий. - Глаза Маледикта светились злорадным
удовольствием, когда Джилли снова взглянул на него. Звонкий голос юноши
изменился, став шершавым, хриплым, словно он выменял его на кошачий. Перед
глазами возникло молчаливое животное, и Джилли поправил себя: не выменял -
украл.
Он вспомнил мелькнувший в поле зрения, отлетающий прочь хрусталь.
- Яд? - спросил Джилли, думая о пустой ячейке в шкатулке.
- "Каменная глотка", - отозвался Маледикт.
- Ты подбирал концентрацию и пробовал ее на кухаркиных кошках? Чтобы
найти пропорцию, которая преображает, но не убивает?
- Я бы использовал гончих - они ближе к человеку по размерам. Только у
Ворнатти нет псарни.
- Зачем?
Маледикт закашлялся, схватившись за горло. Потом уронил руки.
- Я не потерплю над собой насмешек. Ни от Торна, ни от Ворнатти.
- Ты принял яд, чтобы сделать голос грубее? - удивился Джилли. -
Неужели нельзя было подождать, пока природа возьмет свое?
- Я только и делал, что ждал, - ответил Маледикт, заливаясь краской, -
пока Ворнатти ворчал и лапал меня, а время все шло и шло. Приближается
третья зима, а Янус все так же далек, как и прежде.
Джилли ссутулился на скамейке, дрожа от липкой влажности камня,
просачивавшейся сквозь штаны.
- Быть может, его успехи в обучении ничуть не лучше твоих.
Маледикт пожал плечами, взгляд его оставался тревожным.
- Ты боишься, что он забудет тебя? - спросил Джилли.
Маледикт резко поднял голову, пораженный и испуганный.
Джилли вздрогнул. Неужели мальчик никогда не думал о том, что время
течет не только для него, но и для Януса?
- Если он забыл... - проговорил Маледикт; в изменившемся голосе
отразилась та же пустота, что и в глазах.