"Лейн Робинс. Маледикт " - читать интересную книгу автора

многолетнюю традицию, ибо они с Янусом давно поняли, что у их матерей нет
ответов даже на простейшие вопросы.
- Тсс! - цыкнула на нее мать. - Не смей болтать, пока я промываю рану.
- Вернуть его? - повторила Селия. - Зачем? Он причинял нам лишь боль и
беспокойство. Пусть они с Ластом грызутся, лишь бы нас не трогали.
- Жалко, шрам останется, - заметила Элла, покончив с оказанием
медицинской помощи и разворачивая лицо Миранды, чтобы оценить результаты
своего труда. - И все равно: что за глазки, что за ротик... Какую цену ты
только ни запросишь! И плевать на шрам. А теперь, когда Януса больше нет,
бросай-ка свое упрямство и делай, как я скажу.
Миранда издала пронзительный вопль - животный крик бессловесного
отторжения и ярости. Она оттолкнула мать так, что та повалилась на пол. Даже
Селия, несмотря на дурман в голове, распахнула опухшие глаза. Миранда
схватила зазубренный нож, которым ее мать колола щепу для камина, и крепко
сжала рукоять в кулаке. Да как они смеют так просто выбросить его из головы,
как будто он какой-то клиент? Она заставит их пожалеть о своей черствости.
Миранда стояла, стискивая нож в трясущейся руке, напрягшись всем телом,
готовая ударить - потом вдруг выронила свое оружие.
"Зачем убивать их?" - подумала Миранда. Ведь для нее они уже умерли.
Она понимала, что без Януса и без нее обе женщины просто перестанут
существовать. Гнев угас так же быстро, как вспыхнул, осталось лишь
презрение. Миранда презирала их тошнотворную инертность, их вялое смирение:
дескать, день прошел - и ладно. Нет, такая жизнь не по ней.
Миранда задержалась на пороге, в последний раз окинула взглядом
комнату. Она сейчас уйдет. И никогда больше не увидит ни своей матери, ни
Селии, ни этой лачуги. И никогда об этом не пожалеет.
На Развалины спустилась ночь. Свет шел лишь от костров, что нищие
разжигали из деревяшек и тряпья. Миранда пробиралась по улице ощупью,
постукивая перед собой палкой, подобно слепым попрошайкам, что обитали на
границах между богатыми и бедными районами.
Она знала лишь имя, и его было недостаточно. И все же Миранда твердо
шла к границе Развалин, как будто по другую сторону ее ждали с
распростертыми объятиями. Преодолевая самый нелегкий участок пути - руины
старой каменной кладки, она наступила на упавшую и прогнившую дверь; та
проломилась, и девушка полетела куда-то головой вниз. Она скатилась по груде
булыжника, ободрала руки и голени и больно ударилась о каменную плиту.
Сглотнув слезы, Миранда попыталась подняться, но споткнулась и вновь упала
на одно колено. Дыхание у нее сбилось, а полученные за день раны вдруг
отозвались пронизывающей болью. На каменной плите Миранда нащупала неровные
фрески и подтянулась, ощутив опору стены. Прислонилась к стене и нащупала
крылья. И поняла, где очутилась, хотя прежде ей не случалось здесь бывать.
Помещение было в еще более плачевном состоянии, чем большинство
построек в Развалинах. Стены ввалились, создав ненадежный каменный навес. То
был храм Чернокрылой Ани - Той, что обратила здешние места в Развалины.
Резные крылья образовывали наклонный туннель, и Миранда стала пробираться по
нему вглубь. Она хотела попасть к алтарю - но не для того, чтобы молить о
помощи мертвое божество. Даже отчаяние не могло подвигнуть Миранду просить
подаяния.
Алтарь, укрытый глубоко в руинах, сохранился лучше остальных частей
храма. Миранда заползла под него и дала себе отдых. В темноте из каждого