"Виктор Робсман. Персидские новеллы и другие рассказы" - читать интересную книгу автора

неприглядную казарму в такой полуденный зной, когда не заключаются никакие
сделки, не совершаются никакие преступления, и купцы не торгуют в своих
лавках; когда менялы - саррафы - не пересчитывают своих денег, не стряпают в
харчевнях трактирщики, и воры ленятся воровать; когда даже лекари оставляют
своих больных, поручая их Богу. Все спит. Но полицейскому уряднику не
спится; черные мысли, роящиеся под его пробковым шлемом, прогоняют сон,
лишают его радости безделья. Как можно спать, когда счастье стучится к нему
в дверь! Каждый новый перебежчик, это - дар, посланный ему самим небом. Эти
двое молодых людей, недавно поженившихся, похожи на заблудившихся овец; они
пришли в чужую землю без паспорта и визы, - почему же не вернуть их обратно,
когда можно выручить за них баснословные деньги! Конечно, и у него есть
сердце, но жалостью никто еще не скопил себе денег, не построил себе дома,
не приобрел даже временной жены по краткосрочному брачному контракту, а ведь
женщина в доме - предмет роскоши, она стоит много денег, ее надо
прокормить... Все эти приманки жизни могут достаться ему без труда, - стоит
только заманить этих глупых молодоженов в полицейский участок, где вся
полнота власти принадлежит ему одному. Они такие жалкие, что их не трудно
обмануть. А с начальником пограничного поста всегда можно сторговаться, хотя
и похож он на старого вонючего козла... И он вяло усмехнулся, довольный
своим сравнением. Однако невзрачный на вид писаришка Мирза оберегал нас от
происков урядника, как овчарка оберегает овец. Он клялся нам восьмым имамом
Али-Риза и его гробницей в Мешхеде, что отец урядника собака, а сам он -
сукин сын. Своим неприметным ростом и слабосильным телосложением Мирза
навсегда остался похожим на подростка, но это не помешало ему выйти в люди и
обратить на себя внимание. Многие завидовали его удаче, потому что никто во
всем околотке не умел так остро очинить тростниковое перо и составить этим
пером счет расходов по содержанию околотка, не производя расходов. Начальник
пограничного поста, человек усталый и ленивый, которого во всякое время дня
клонило ко сну, очень ценил своего замухрышку-писаря за такую грамотность и
оказывал ему полное доверие. Благодаря этому, щупленький писаришка, похожий
на цыпленка, наводил страх на солдат превосходного роста и крепкого
телосложения. С каким важным видом закладывал он за ухо свое тростниковое
перо, как некое украшение, отличающее грамотных от неграмотных! Своим именем
Мирза был как бы уже отмечен судьбой стать писцом, ибо ремесло ребенка,
говорят здесь суеверные люди, угадывается родителями при его рождении.
Нарекая младенца именем, родители вкладывают в это имя все свои заветные
желания, которыми напрасно тешили себя всю жизнь; так, заурядные натуры ищут
в детях своих то, чего не находят в себе. Прожив всю жизнь без перьев и
чернил, они мечтали увидеть в своем отпрыске уличного писца; скрип перьев
доставлял им теперь больше удовольствия, чем однообразное блеяние овец.
Мирза, как верный страж, не оставляет нас; время от времени он забегает к
нам с какой-нибудь новой сплетней, подхваченной им на базаре. Его
недоразвитое туловище с большой головой трясется от негодования, он вздымает
свои маленькие кулачки к небу, грозится ими, когда бывает недоволен
сплетней, или хихикает, как помешанный, приятно потирая при этом руки, когда
бывает доволен ею. В этот день Мирза вбежал к нам с поднятыми к небу
кулаками. - О милосердный Бог! - сокрушался Мирза, глядя на нас влажными
глазами. - Остерегайтесь этого человека! Он похож на ротеля, который
умертвляет свою жертву, когда она спит... Разве пальцы его костлявых рук не
напоминают вам изогнутые лапы этого отвратительного паука? А его почерневшие