"Майя Родейл. Сладкое поражение " - читать интересную книгу автора

семьи? Значит, вы не проводили время в постоянных пирушках, лишь изредка
появляясь на людях трезвым?

- Я лишь хочу сказать, что у каждой истории есть обратная сторона, как
бы банально это ни звучало.

Хотя некоторые вещи, в которых она его обвиняла, были правдой.

- Но непохоже, чтобы вы когда-либо пытались развеять эти заблуждения, -
возразила она. - Или вы считали, что если будете их игнорировать, то они
просто исчезнут сами собой, как и те девушки, которых вы погубили?

- Я не утверждаю, что я идеал. Меня просто не понимают. Более того,
никто даже не пытается меня понять.

- Значит, теперь я должна вам посочувствовать? - горячо спросила
Анджела.

- Нет, просто не путай меня с человеком, который тебя погубил.

- Так не давай мне для этого оснований.

Она стремительно вышла. Это был довольно малодушный способ выиграть
спор. Скорее, это была хитрая уловка на грани мошенничества. Кроме того, это
было нечестно, потому что ее оппонент был прикован к постели и не мог уйти,
оставив за собой последнее слово.

Завтра он встанет на ноги, чего бы это ему ни стоило.

А пока он будет спать. Или постарается заснуть. " Никто даже не пытался
меня понять". Его собственные слова бесконечным эхом отдавались в его
голове. А что, если дело не в этом? Может быть, в нем, кроме длинного списка
прегрешений, действительно нет ничего, что следовало бы понять?

Анджела часто мучилась от бессонницы, и сегодняшняя ночь не стала
исключением. Когда ей не удавалось заснуть, она всегда шла в часовню и там
приводила свои мысли в порядок. В этот поздний час священное место было
пустынным и темным, горело лишь несколько свечей, которые всегда оставляли
зажженными у статуи, изображающей Деву Марию с младенцем Иисусом.

Она опустилась перед ней на колени.

Но не склонила голову и не сложила руки в молитве, а открыла
принесенный с собой альбом для рисования.

Этот толстый альбом ей подарил в свое время Лукас Фрост. Она взяла его
с собой в монастырь не в силу какой-либо сентиментальной привязанности, а
потому, что рисование приносило ей успокоение, в котором она порой так
нуждалась. Периодически ей просто необходимо было отключиться и уйти с
головой в процесс нанесения линий и штрихов, в тщательную и аккуратную