"Станислав Васильевич Родионов. Камень " - читать интересную книгу автора

каждом взгляде в зеркало; что беспричинное раздражение станет прибывать тоже
заметно, чуть ли не в каждом разговоре с близкими; что все чаще - может
быть, от этого раздражения - начнет приходить дикая мысль об иной,
неизведанной и пропущенной жизни...
Но Рябинин бросил предрекать.
- Странный вы, - сказала она, разглядывая его с новым, нагрянувшим
интересом.
- Чем странный?
- Непохожий...
- На кого непохожий?
- Ни на кого. Так и должно быть...
Два рябининских вопроса готовы были сорваться с языка - как понимать
его непохожесть и что значит "так и должно быть"?..
Но она вновь легко вскинула руку и провела пальцами по лбу, чуть его
касаясь, - паутинку ли смахнула, мысль ли отстранила... И опять сердце
Рябинина отозвалось тихой и сладкой болью. Сознание, тронутое этой болью,
засуетилось отчаянно и бесплодно. Оно ринулось в детство и юность, где этой
Жанны быть не могло; оно скорее вычислительной машины перебрало полузабытые
встречи последнего десятилетия - Жанны и там не было. Но это легкое движение
руки ко лбу хорошо ему знакомо и с чем-то связано - с далеким и чудесным,
как видение из детства. Ее загадочные слова "так и должно быть"... Что так
должно быть? Его странность и непохожесть на других? А ее дикое
предположение, что следователь разузнал о ней, - откуда оно?
- Кто вы? - вырвалось у Рябинина.
- Дочь лейтенанта Шмидта, - улыбнулась она насильно.
- Кто вы? - повторил он.
- Узнайте. Дать вам руку?
Бывшая подследственная? Отбыла срок, исправилась, выучилась и зашла к
следователю, чтобы мило побеседовать? Но она слишком молода, да и помнил он
своих подследственных, тем более женщин.
- Я вижу вас впервые в жизни, - сказал он убежденно.
- Да.
- И все-таки я знаю вас давно.
- Да, - чуть подумала она.
Рябинина схватил влажный озноб - видимо, пахнуло зимой от широкого
окна. У кого-то это есть... У индусов? Человек живет много жизней, не зная
об этом. Умирает лишь его бренная плоть, а душа переселяется в другую плоть,
вновь рожденную. Так не жил ли он вместе с этой Жанной Сысоевой в
какой-нибудь иной жизни, которую он, разумеется, не помнит и не знает? Да
вот она-то вроде помнит...
- Кто вы? - спросил он в третий раз.
- Жанна Сысоева, - улыбнулась она виновато, потому что не отвечала на
его вопрос.
Рябинин ждал. Тогда она, словно решившись, щелкнула своей модной
сумкой, раскрыла ее, что-то достала и положила перед ним, на лист бумаги с
его летучими мыслями. Круглая коробка из пятнистой пластмассы, величиной со
среднюю черепаху...
- Что это?
- Откройте.
Пальцы, ставшие вдруг непослушными, открывали коробку долго и неумело.