"Ольга И.Рогова. Сын гетмана " - читать интересную книгу автора

окружить, зайти по ту сторону лощины, чтобы они не ускользнули от нас.
- Веди, атаман! - сказал Ага-Мехмет.
Он вполне доверял военному искусству Павлюка, не раз показавшего себя
опытным вождем в битвах.
Тимошу стало немножко страшно; он знал, что эта битва решительная, что
обе стороны будут биться не на живот, а на смерть, и боялся не столько за
себя, сколько за своих друзей. Впрочем, он представлял себе и то, что его
могут взять в плен, причем невольно вспоминались ему несчастные жены и дети
буджаков; их брали в плен, как скот, сваливали связанных на телеги или на
чайки и галеры и везли в Крым, а там делили их между собой, как военную
добычу.
- Нет, живым не дамся! - думал он, крепко сжимая рукоять сабли.
- Дидусю, - спрашивал он Ганжу, - ведь негоже живому татарам в руки
даваться?
- Негоже, сынку! Негоже! - отвечал Ганжа серьезно. - Да только они, эти
буджаки, лях их возьми, с арканом ездят. Пока ты соберешься саблей себя по
горлу полоснуть, а он уж и скрутил тебя и к седлу приторочил.
- Ой, как страшно, дидусю!
- Ну, Бог даст, мы их раньше скрутим! - весело ответил дед, пришпоривая
коня.
Теперь скрываться было нечего. Летучие татарские отряды с диким гиком
описывали длинную дугу вокруг лощины. Казаки же мчались прямо к ее входу.
Буджаки оказались в самом невыгодном положении: быстрота натиска
помешала им приготовиться к бою. Кони их метались как бешеные; всадники
топтали своих, спеша к выходу из лощины, но выход с обеих сторон был им
отрезан. Небольшие кучки храбрецов столпились кое-где вместе, решив дорого
продать свою жизнь и свободу. В орде было человек с тысячу, если не больше,
и сломить ее оказалось нелегко; она состояла из записных бойцов-богатырей,
искусившихся во всяких военных хитростях. Передовые наездники ее, богатыри,
искусно заманивали казаков в лощину, как бы убегая от них, и вдруг на всем
скаку прицеливались в них через левое плечо, пуская тучи стрел. Некоторые из
них вступали в единоборство с врагом и, схватываясь с ним руками, старались
или выбросить его из седла, или задушить его. Казаки уже более часу бились с
татарами и не могли сломить их. Вдруг с противоположного конца лощины
показался отряд Аги-Мехмета. Крутизна спуска заставила всадников быстро
спешиться: проворно, как кошки, спустились они, цепляясь за траву и мелкий
кустарник. Их было только несколько сотен; но дружный их натиск решил дело.
Кривые сабли заблестели в воздухе, задние ряды буджаков дрогнули, бросились
в противоположную сторону и смяли богатырей, дававших отпор казакам. Казаки
воспользовались смятением: плотной толпой проникли в лощину, окружили там
врага и схватились с ним врукопашную. Тимоша увлекло общее течение; он
вместе с другими рубил направо и налево, как вдруг почувствовал, что
зашатался в седле; в глазах у него потемнело: ему показалось, что он
умирает.
- Татко, дидусю! Прощайте! - крикнул он и упал с лошади.
Схватка не длилась и получаса. Буджаков более половины перебили,
остальных взяли в плен, согнали в кучу, как стадо баранов, перевязали
ремнями и оставили под стражей нескольких казаков.
- Славно поработали, братцы! - сказал Ганжа казацким старшинам. - Мой
птенчик тоже оперяется; я видел, как он рубил буджаков... Да где же он?