"Роман Романов. Заповедь Субботы (Сказка для младшего научного возраста)" - читать интересную книгу автора

в вопросе социальной эволюции. Наоборот, переход к изготовлению каменных
орудий, и тем более - к освоению огня, в водной среде намного более
затруднен, если возможен в принципе.
Может быть, в таком случае, переход к водному образу жизни произошел
задолго до Происшествия? То есть Артефакт был приобретен уже в водной среде
или после выхода из нее? Аргументом против этого, как и главным возражением
против гипотезы Морриса является преимущественно сухопутный процесс эволюции
человека и его орудий. Между тем, если бы начальный фактор антропогенеза был
связан с пребыванием в водной среде, то логично было бы ожидать дальнейшей
эволюции преимущественно в прибрежной зоне. Хотя, справедливости ради,
следует отметить, что практически все социально-экономическое развитие
цивилизации, так или иначе, связано с активным освоением речных и морских
побережий. Первые цивилизации возникли на болотистых островах в дельтах Нила
и Тигра-Евфрата. Античная культура возросла на островах и берегах Эгейского
моря. Римская империя объединила все побережье Средиземноморья. Русская
цивилизация возникла на речных путях "из варяг в греки".
Самые ранние мифы и сказки, отражающие доисторическое социальное
развитие, практически хором повествуют нам о живущих на островах или
непосредственно в воде сиренах, наядах, русалках, "царевнах-лягушках", а
также племенах амазонок. То есть речь всегда идет о том, что водный или
изолированный образ жизни присущ некоторой маргинальной и противостоящей
обычным людям и племенам части человеческого рода. Это уже ближе к
компромиссному решению парадокса признаков водной эволюции.
Чтобы довести исследование "водного фактора" до логического завершения,
зададим всего один вопрос: Почему "водяной прачеловек" был ВЫНУЖДЕН
постоянно вести водный образ жизни? Это вопрос нас вынуждает задать присущий
любым биологическим системам общий принцип гомеостаза. Или говоря проще,
стремление любой живой системы к экономии жизненной энергии.
Водная гипотеза достаточно легко объясняет тренировку и наращивание
мышечной массы, необходимой для поддержания скелета в вертикальном
положении, с последующим переходом к доминированию на суше. Однако, это
такой же вторичный фактор, как и "трудовой инстинкт". Потому что нет
объяснения самому факту постоянного пребывания наших "русалок" в воде.
Исходя из принципа гомеостаза для поисков дополнительного пропитания в
прибрежных водах, первобытному человеку или его животному предку вовсе не
было необходимости затрачивать излишнюю энергию. С эргономической точки
зрения проще обитать на берегу, изредка ныряя в воду. То есть, признав
вторичный "водный фактор", нам нужно идти глубже и найти некий иной фактор,
заставивший стаю прачеловеков или часть стаи постоянно находиться в воде.
Этот фактор принудил "царевну-лягушку" заняться еще и первобытными
физкультурой и спортом, а не только первобытным трудом.
Кроме того, нужно учесть, что тропические водоемы и мангровые заросли -
это привычное и весьма массовое место обитания самых разнообразных змей. А
змеи для всех приматов в обычных, лесных условиях - источник самого дикого
страха и стресса. То есть, должен был существовать еще более сильный фактор,
заставивший прачеловека преодолеть животный, инстинктивный страх перед
змеями. Легенды о русалках, сиренах, а также сказки о царевнах-лягушках
подсказывают нам, что таким первичным фактором, загнавшим часть сообщества в
воду, могло быть то самое "неполное разделение" первобытной стаи на две
неравных части - основную и маргинальную. Для такой ситуации необходим,