"Владимир Романенко. Год белой кометы " - читать интересную книгу автора

на подрагивающие, зовущие губы...
Я обязательно подойду и обниму тебя, попытаюсь согреть..." ..."Как
долго я ждала этого..." ..."Я хочу сесть рядом, но не могу подойти - боюсь
ошибиться в тебе, обидеть тебя..." ..."Не ошибись в себе - такая ошибка
может ранить меня очень больно..."
...Пронзительный свет вечернего солнца высветил резкий желтый квадрат
на бревенчатой стене сторожки, и Максим Петрович невольно открыл глаза. Сима
дремала, положив голову на его плечо и обняв его загорелой рукой. Дождь
прекратился, и в маленьком просвете окна резкой синевой проглядывало такое
чистое небо, что как будто вовсе и не было никакой грозы. Кирилов привстал,
внимательно вгляделся в лицо Симы. Слегка припухшие от поцелуев губы
скрывали какую-то еще незнакомую ему счастливую улыбку, и от этого Максим
Петрович вдруг почувствовал, что у него еще никогда не было такого близкого
и такого дорогого ему человека.
Летние ночи в том году были очень теплыми и безоблачными. Вечерние
короткие грозы вымывали начисто горный воздух, и он стоял неподвижно, как
будто отдыхая от ударов ветвистых молний и потоков воды. Кирилов никогда еще
не работал так легко и с таким удовольствием, как тогда, после прогулки к
озеру Суук-Джюрек.
Сет (Сет - период наблюдений на телескопе.) из пяти ночей прошел на
удивление удачно, без потерь времени на ремонт приборов, без сбоев
телескопа, без погодных проблем. И каждый раз, когда ночные наблюдения
заканчивались и наступала дремота, ему виделись глаза Серафимы и казалось,
что ее рука мягко касается его лица...
- Все равно ты всегда будешь думать больше о своих звездах, чем обо
мне..., - сказала она грустно в тот вечер, когда Максим уезжал на
наблюдения.
- Не так, - ответил он - теперь у меня стало на одну звезду больше. И,
подобно звездам небесным, она возникла из пламени и пыли. Я открыл эту
звезду, и теперь мне предстоит долгий путь ее познания.
Сима удивленно посмотрела на него и засмеялась:
- Тебе надо было стать не астрономом, а поэтом. То, что ты сейчас мне
сказал, звучит как стихи.
- Всякий познающий Мир обязан быть поэтом.
Нет ничего более поэтичного чем Мироздание.
И тот, кто не хочет или не может этого понять, никогда не осмыслит всей
глубины Истины!


9

До станции оставалось всего полчаса. Сима смотрела сквозь пыльную
пелену окна вагона, который бился из стороны в сторону в хвосте безнадежно
опоздавшего пассажирского поезда. До Галаевской ветка дороги не доходила,
поэтому ехать надо было до Виногорска, где была ближайшая железнодорожная
станция. Сима рассчитывала добраться туда еще засветло, чтобы успеть на
какой-нибудь проходящий автобус, но поезд, на который она взяла билет,
почему-то все время останавливался и подолгу стоял, иногда даже там, где не
было и близко не то что какого-нибудь поселка, но и просто будки путевого
обходчика. И только теперь, когда время перевалило за полночь, показались