"Владимир Романовский. Русский боевик" - читать интересную книгу автора

погруженный во тьму.
- Противное место, - услышал он голос позади себя. - Глазом не за что
зацепиться.
- Да, - ответил Ольшевский, не оборачиваясь. - Хоть бы прожектор
поставили.
- Или пьесу.
- Как?
- Прожектор или пьесу. Пьесы тоже ставят. Как прожекторы.
Ольшевский вздохнул.
- Ничего не меняется, а, Милн? Ты так же глупо шутишь, как раньше, меня
это так же раздражает. Зачем ты вырядился под клоуна?
- Под новоорлеанского джазиста.
- Ты, Милн, и в Новом Орлеане-то никогда не был.
- А ты, Ольшевский, с возрастом все ворчливее становишься.
Ольшевский повернулся и, сунув руки в карманы, оперся жопой о поручень.
Милн оправил белый костюм и вытащил из кармана пачку сигарет.
- Куришь?
- Никогда не курил. И тебе это прекрасно известно.
Милн пожал плечами, закуривая.
- Перейдем на английский? - предложил он.
- Зачем?
- А чтобы ты мне не тыкал. Противно.
- Какой вы щепетильный стали, господин Милн, - заметил Ольшевский.
Английский его был не менее безупречен, чем русский Милна. - Недотрога. Что
за блядь вы с собой приволокли в гостиницу? Конспирация конспирацией, но
всему есть пределы.
- Она не блядь, - возразил Милн. - Она учительница русского языка и
литературы. Подрабатывает на стороне проституцией во имя благоустройства.
- Не верю я во все это, - сказал Ольшевский. - Все они учительницы,
профессиональные виолончелистки, ученые с мировым именем - какую ни спроси.
- А вы бы проверили. Кому и проверять, если не вам.
- Вот и проверю. Как ее зовут?
- Валентина.
- А фамилия?
- Отказалась называть. Впрочем, возможно, я и не спрашивал. Зачем мне
ее фамилия?
- Действительно.
- Перейдем на русский?
- Зачем?
- Из сентиментальности, - объяснил Милн. - Хочется говорить вам "ты".
- Валяй.
- Я-то одну только блядь приволок, да и то местную. А вот ты целую
свиту притащил из Питера.
- Бросается в глаза?
- Еще как! Ассистент твой - это еще куда ни шло, ты ж у нас барин, без
денщика за помидорами не выходишь. А вот с дружком его, и одной бабой на
двоих - это что же? И баба-то какая-то странная. Как в полуобмороке баба.
- Отойдет еще, привыкнет. Ну, что ж, перейдем к официальной части?
- Перейдем.
- Собственно, единственное, что мне хотелось бы выяснить, - веско