"Василий Васильевич Розанов. Перед Сахарной" - читать интересную книгу автора - Подожди. Сперва к Варваре Андреевне (близ Клиники). Она меня каждый
день проведывала, - и ей мой первый выезд. Отбыли. - Теперь едем (кататься)? - Нет. Еще к Скорбящей (на Шпалерной). - А кататься? Отдыхать? - Потом уж и кататься. (21 января 1913 г.). * * * Купа седых (серых) волос давала впечатление львиной головы, и когда она повернула умеренно-массивную голову, - то (так как она была против статуи Екатерины) я не мог не залюбоваться этим "Екатерининским видом" сурового, бронзового, гордого лица. Оно было прекрасно той благородной грубостью, которая иногда нравится более, чем нежность. Перейдя к плечам, я увидел, что они как будто держат царство. Муж - сухой, узкий. Второй ряд кресел, по 10 р., -должно быть, "товарищ министра" или большая коммерция. Но явно - и образование. Сколько лет? 60 или не менее 55. Но никакой дряхлости, изнеможения, рыхлости. Я дождался, пока еще повернулась: белым скатом лебяжья грудь была открыта до "как можно". Бюст совершенно был наг, увы - неприятным или недогадливым современным декольте, которое скрывает главную прелесть персей - начало их разделения и оставляет видеть только один могучий скат. - Такое ведь неприличие смотреть внимательно на декольте. Но 60 или 55 лет меня взволновали. Оттого именно, что мне казалось неприлично глядеть прямо, я был поражен удивлением, что она так декольтирована в 55 или 60. "Однако если она открылась, то ведь, конечно, для того, чтобы видели. И смотреть внимательно на декольте не только не обижает, но скорее обижает, если не смотрят". В первый раз мелькнуло в голову: "Америка", "эврика". И я посмотрел прямо, как никогда. И хотя она перевела глаза на меня, продолжал смотреть прямо. Вдруг каким-то инстинктом я провел языком по губам... По верхней губе... Раз... три... четыре... Теперь она сидела так, что мне были видны только шея и щеки. Странный инстинкт: она, как львица, полуоткрыла рот и, тоже высунув язык, провела по нижней и верхней губе, и немного лизнув щеки. Я никогда не видал "в Собрании", и очень пышном, такой манеры - за всю жизнь не видал! - Но она сделала движение языком (высунув!) так, что это не было ни безобразно, ни отвратительно. Балалайки играли "Осень" Чайковского. Звуки шептали и выли, как осенний ветер. Музыка чудная. Но эта манера неужели не взаимный сомнамбулизм? Так как нельзя поверить, чтобы она читала мои мысли. Она сидела во 2-м ряду, яв третьем, немножко наискось и сзади. Немного вправо от нее. Муж сидел прямо. Он сухой и прямой. Он чиновник. К моей добродетели надо сказать, что в переполненной зале Дворянского собрания я не заметил ни одной женщины. Только эти 55 лет. (22 января). |
|
|