"Наталия Рощина. Плач палача" - читать интересную книгу автора

к себе. Девочка была очень неприхотливой, тихой, покладистой. Единственное,
что сразу заметила Зоя Федоровна, - привычку племянницы запасаться хлебом.
Она не могла лечь спать, если знала, что его осталось мало, или того хуже -
нет вообще. Даже если она была сыта, она должна была знать, что в хлебнице
есть самая лучшая еда. Зоя Федоровна все понимала - война не прошла
бесследно. Она оставляла глубокие, незаживающие раны. Поэтому, зная, что
племянница будет очень довольна, Зоя Федоровна поручила именно ей следить за
тем, чтобы хлеб в доме не переводился. Аля справлялась с заданием, понимая,
что тетя хочет сделать ее пребывание в доме максимально комфортным.
Отношения между ними становились все теплее. Зое Федоровне нравилось делать
приятные маленькие сюрпризы Алевтине: коробку леденцов, заколку для волос,
интересную книгу, которую та хотела прочесть. Ради племянницы она записалась
в заводскую библиотеку и теперь частенько брала книги для поглощающей их с
невероятной скоростью Али.
Хотя тетя старалась изо всех сил, чтобы племяннице было у нее уютно,
Аля все же настояла на переезде в общежитие. Она слыла затворницей и хотела
изменить мнение о себе. Она не шла ни у кого на поводу, просто понимала, что
нужно внедряться в новую жизнь, а не отгораживаться от нее. Приходилось, что
называется, ломать себя. Первым шагом Алевтины на пути к этому должен был
стать переезд в общежитие. Зоя Федоровна перестала отговаривать ее и
благословила. Она несколько раз перекрестила ее, поцеловала.
- Делай как знаешь, милая. Только не забывай меня, хорошо? Каждое
воскресенье буду ждать тебя. Да что там воскресенье - двери моего дома
всегда открыты для тебя.
Шумная жизнь среди молодежи благотворно подействовала на Алевтину -
поначалу стеснявшаяся своего говора, удивлявшаяся привычным для горожан
вещам, она трудно вписывалась в новую обстановку. Юноши обделяли ее своим
вниманием, считая странной, слишком мечтательной. Да и внешность ее не была
примечательной: невысокого роста, с крупными чертами лица и маленьким лбом,
окаймленным пепельными кудряшками. Серые глаза выражали детскую робость,
беспомощность и мудрость одновременно. Они чуть испуганно взирали на
окружающий мир, а на губах то и дело появлялась виноватая улыбка. Она словно
постоянно просила извинения за то, что не была похожа на остальных. Даже
поселившись в общежитии, Аля не искала общения и обожала проводить время в
одиночестве, зачитываясь очередной книгой. Там она ощущала себя уютно. Она
то и дело представляла себя той или иной героиней и переживала все страсти и
приключения, происходившие с ними. В реальной жизни не было ничего
подобного, но до поры до времени Алевтину это не беспокоило.
Она ждала, пока ее заметят, выберут, боясь самой сделать какой-то шаг
навстречу. Ей казалось ужасным, что девушка на танцах приглашает юношу. Ее
лицо заливала краска от одной мысли, что нужно произнести обычные слова:
"Можно вас пригласить?" Лишь когда одна за другой ее соседки по комнате
стали выходить замуж, она почувствовала себя неуютно. За четыре года в
Саринске у нее не случилось ни одного романа.
Работа на фабрике, проведывание тети Зои в выходной, редкие походы на
танцплощадку, постоянное желание окунуться в полную любви и приключений
книжную жизнь - это и было существование Алевтины. В нем не было ничего, о
чем мечтала Аля, закрывая очередную прочитанную книгу. Она переживала свою
отчужденность, но без паники. Как-никак она была еще так молода. Девушка
верила, что у каждого свое время для счастья. Кому-то оно дается в ранней