"Игорь Росоховатский. Дело командора (Научно-фантастическая повесть)" - читать интересную книгу автора

почти невозможно.
Павел Петрович хотел сказать: "Спасибо, профессор, вы уже ответили на оба
вопроса с излишком", но Мрачек говорил почти без пауз.
- А этот необычный кокк обнаруживает изумительный, бесподобный механизм
приспособления. Я бы сказал, что это сравнимо лишь с приспособляемостью
разумного существа.
- Что? - невольно вырвалось у Павла Петровича. В его памяти зазвучали
слова Истоцкого... Профессор Мрачек улыбнулся:
- Сравнение, и ничего больше. Но судите сами: разве это не само
совершенство? Одноклеточное существо, без сложных систем защиты, и тем не
менее защищается против самых сильных средств, известных медицине. Мы
начинаем энерготерапию - микроб образует спору. Вводим в кровь тиноазу -
он вырабатывает особый фермент и расщепляет ее. Обильно омываем горло
больного антибиотиками - микроб уходит из поверхностных клеток в те, что
расположены под ними: всегда на такую глубину, где его не достанет
раствор. Он опускается все глубже и глубже, парализует токсинами местные
нервные центры, и они не посылают сигналов. Больной не чувствует никакой
боли - организм не включается в борьбу... У каждого штамма есть своя
стратегия и тактика, а у этого - особая. Он всегда готов прикрыться щитом,
превратиться в спору, он очень быстро "переодевается", настоящий артист!
Вспыхнула сигнальная лампочка на календарном стенде, осветив табличку с
несколькими словами и расположенные рядом часовые стрелки. Профессор
взглянул на стенд, на стрелки - его лицо стало испуганным.
- Ох и заговорился же я с вами! А ведь меня ждут, на сегодня назначено
совещание отдела. До свидания. В приемной вас ожидает робот из
информотдела. Он ответит на остальные вопросы. Будьте здоровы!
Они не успели выйти из кабинета, как стены его осветились. Там появились
изображения людей, находящихся в разных комнатах. Совещание начиналось.
В приемной их встретил робот, похожий на кузнечика, стоящего на задних
ножках. На его плоской груди сверкал номер. Усики антенн слегка
покачивались.
- Я бы хотел заглянуть в клиники,- сказал ему Павел Петрович.
- Клиники,- повторил робот мягким женским голосом.
Из его груди выдвинулась трубка проектора, метнулся луч - и стена исчезла.
Вместо нее - палата. Больной полулежал-полусидел на автоносилках, опираясь
на дрожащие руки. Он словно тянулся к чему-то, ему не хватало воздуха,
ноздри судорожно раздувались, лицо посинело.
Другая палата. Женщина. Глаза вылезли из орбит. Истошный вой - уже не
человеческий...
А вот юноша хватает воздух ртом, как выброшенная на песок рыба...
Павел Петрович почувствовал спазмы в горле. Ему тоже не хватало воздуха.
- Довольно,- прохрипел он, и картины исчезли, стена-экран погасла.
- Есть ли выздоровевшие?
- Есть!-тотчас откликнулся робот.-По сведениям информотдела, три целых и
две десятых процента больных выздоравливает.
Павел Петрович, а за ним гигант направились к выходу из приемной. Робот
побежал было вслед, спросил:
- Больше не нужен?
- Нет,- спохватился Павел Петрович.- Можешь быть свободен.
В коридоре гигант остановился. Спросил у своего спутника: