"Валерий Рощин, Константин Щипачев. Воздушная зачистка " - читать интересную книгу автора

об этом друг с другом. Все отшучивались или просто молчали.
Подобный страх сковывал весь организм и не давал возможности нормально
летать. Он запросто мог привести к срыву вылета, и отчасти становился неким
предвестником гибели.
Изредка появлялся подобный страх и у меня. Но я больше боялся не за
себя, а за мать, которая слишком рано поседела; за десятилетнюю сестру,
боготворящую меня как старшего брата; за любимую невесту, что с нетерпением
ждала моего возвращения. Я мало задумывался о собственной жизни, но когда
представлял, какие мучения вызовет моя смерть у родных и близких - в животе
посыпалась та самая боль. В такие минуты, я готов был отдать многое: руку,
ногу или половину здоровья, но только бы вернуться в родной город живым.
Хотя прекрасно понимал: чуду не произойти, поэтому и продолжал летать,
перебарывая собственную слабость. Душа иной раз трепетала, а я подавлял
трепет выработанным еще в училище способом. Тогда, в конце первого курса
обучения в СВВАУЛ, при выполнении полета в зону на предельно-малой высоте,
столкнувшись с землей, трагически погиб мой семнадцатилетний товарищ. Нам -
курсантам, только что похоронившим друга, вскоре опять пришлось летать в ту
же зону, с тем же полетным заданием на предельно-малой высоте. Стиснув зубы,
мы проносились мимо места, где закончилась жизнь товарища, и заставляли себя
думать об одном: об успешном выполнении задачи.
Слава богу, чувство животного страха быстро проходило. Со стартом любой
операции в летчиках словно просыпался азарт охотников, заглушавший весь
негатив. Особенно такой азарт был силен, когда приходилось мстить за
погибших друзей. В такие минуты мне и моим коллегам становилось все равно,
что с ними будет. Лишь бы уничтожить побольше "духов"!
К сожалению, бывали случаи проявления нашими сослуживцами и страха
несколько иного происхождения. Летал в нашей эскадрилье один лысоватый
штурман - майор лет тридцати пяти. На первый взгляд, нормальный мужик:
интеллигентный, аккуратный, здоровый. Но нормальным и здоровым он был в
Боровухе. А стоило приехать в Афган и сделать пару боевых вылетов, как
захандрил "товарищ" - зачастил по поводу и без повода в санчасть. А уж после
гибели первого экипажа его вообще прорвало: стал жаловаться на слабое
здоровье, геморрой, диарею и прочее. Все прекрасно понимали, что понос его
прошиб просто от страха. Ведь до Афганистана ему прекрасно служилось в одной
из южных стран, где не надо было рисковать жизнью, да к тому же неплохо
платили валютой. А здесь опасно и за гроши. Так и уехал. Незаметно и с
официальной версией "по болезни". Естественно, прослужив в ДРА месяц или
два, в Союзе получил все льготы и свидетельство интернационалиста.
Наверняка до сих пор стучит себя кулаком в грудь и травит байки о том,
как он "храбро сражался с духами"...

Володя Ксензов с Игорем Козловским выполняли задание по прикрытию
группы с десантом. Успешно справившись с задачей, они отстали от основного
отряда Ми-8 и приступили к снижению в безопасной зоне в двадцати километрах
севернее джелалабадского аэродрома. Внезапно на высоте полутора километров
экипаж ведущего был сбит двумя пусками ПЗРК. Получив команду на покидание
вертолета, оба летчика выпрыгнули с парашютами, но падающий вертолет еще в
воздухе нанес им смертельные раны вращающимися винтами. Ведомый, защищая
своих товарищей, сделал несколько боевых заходов, обстреливая банду
душманов. Расстановка сил сложилась явно не в его пользу - бандиты произвели