"Эдуард Ростовцев. Час испытаний " - читать интересную книгу автора

не сумеет передать и сотой доли того, что скажут яркие полотна,
бесхитростные зарисовки с натуры, тяжеловесные скульптурные портреты...
Выставка размещалась в небольшом опрятном домике на одной из улиц,
круто спускавшихся к морю. Дом стоял у обрыва. Через раскрытое окно было
видно, как внизу двое парней спускали на воду спортивную яхту с парусной
мачтой...
В пяти небольших комнатах было около двухсот картин и только одна
скульптура: стоящая в полный рост девушка с протянутой вперед рукой. Вначале
я лишь мельком взглянул на мраморную девушку и подошел к большой картине,
изображавшей бой партизан с карателями в Старых каменоломнях. Картина мне не
понравилась - слишком уж одинаковым, а потому неестественным было выражение
ожесточенной решимости на лицах партизан, слишком испуганны и растерянны
были эсэсовцы в парадных мундирах. Я вернулся к девушке. Композиция
скульптуры показалась мне необычной и, на первый взгляд, не совсем понятной.
Девушка была как бы прижата к бесформенной мраморной глыбе: она не
выступала, не вырывалась из камня, а была придавлена к нему. Запрокинутая
голова с маленьким ртом, жадно ловящим воздух, отброшенные назад плечи, на
которые наваливалась какая-то непомерная тяжесть; круто выгнутая, готовая
надломиться спина - все говорило о конце, о последнем мгновении жизни. И
только рука, слабеющая, полусогнутая в локте, обреченная через секунд
упасть, была устремлена к раскрытому окну, к сверкающему за ним морю. То не
был призыв о помощи, не был жест отчаяния - рука приказывала...
Напротив скульптуры возле окна на единственном в этой комнате стуле
сидел пожилой моряк с косматыми, сдвинутые к переносице бровями. Он
внимательно, словно отыскивая какую-то погрешность, рассматривал мраморную
девушку. На меня он не обратил внимания. И только когда я случайно закрыл от
него скульптуру, моряк сердито засопел. Я отошел в сторону и принялся
разглядывать серию карандашных зарисовок.
Громко разговаривая, пересмеиваясь, в комнату ввалилась группа
подростков - ребят и девушек. Экскурсовод безуспешно пытался сосредоточить
их внимание на каком-то пейзаже.
И вдруг оживленный гул голосов смолк. В комнате стало так тихо, что
было слышно, как внизу под окном лениво шуршит прибрежной галькой море. Я
оглянулся. Молодые люди тесным полукругом обступили мраморную девушку.
Прошла минута, другая, а ребята стояли у скульптуры притихшие, серьезные,
как-то сразу повзрослевшие.
- Это она, - словно боясь вспугнуть наступившую тишину, тихо сказала
длинноногая девчонка.
Никто ей не ответил.
Из комнаты ребята выходили молча, осторожно ступая по навощенному
паркету.
Я вернулся к скульптуре и долго смотрел на девушку, на бесформенную
глыбу камня, которая своими уродливыми выступами, как щупальцами,
обхватывала, сжимала, втягивала в себя стройное, гнущееся тело, и думал о
том, что могучая глыба не властна над простертой вперед слабеющей рукой.
Моряк с косматыми бровями по-прежнему сидел возле окна. Я подошел к
нему и, немного помедлив, спросил о девушке. Моряк не ответил. Рискуя
показаться навязчивым, я назвал себя и снова попросил его рассказать, как
погибла девушка. На этот раз он удостоил меня взглядом, но прошло еще
несколько долгих и неловких для меня минут, пока я, наконец, услышал его