"Филипп Рот. Профессор желания" - читать интересную книгу автора

она оседлала меня, навалившись всей своей тяжестью, я с омерзением заметил,
что эта женщина, груди которой стукаются над моей головой друг о друга, как
котелки, - я выбрал ее среди конкуренток за ее чудовищных размеров грудь и
не менее чудовищных размеров зад, - по-видимому, родилась еще до того, как
началась первая мировая война. Только представьте себе, еще до публикации
"Улисса", до... Я пытаюсь определить ее место в нашем веке и делаю это
гораздо быстрее, чем предполагал. Меня словно неожиданно подталкивает чья-то
твердая рука, как бывает, когда пытаешься на ходу вскочить в поезд.
Следующим вечером я открываю для себя Сохо. Я открываю для себя также в
Колумбийской энциклопедии, которую я тащил через океан вместе с "Историей
английской литературы" и тремя томами Тревельяна в мягких обложках, что
венерическое заболевание окончательно сразило Мопассана, когда ему было
сорок три года. Тем не менее, я не могу придумать лучшего места, куда
отправиться после ужина с капитаном и капитаншей, чем комната проститутки,
которая выполняет любые мои желания. О привилегии делать все, что хочу, я
мечтал с тех пор, как мне исполнилось двенадцать лет, и мне стали давать
каждую неделю доллар на карманные расходы, который я мог потратить по своему
усмотрению. Конечно, если бы я выбирал не таких явных проституток, мои шансы
умереть от венерической болезни, а не от старости, заметно бы поубавились.
Но какой тогда смысл иметь дело с проституткой, если она не выглядит, не
разговаривает и не ведет себя как проститутка? Я пока что не ищу себе
подругу, а когда созрею для этого, то уж, конечно, пойду не в Сохо, а в
ресторан под названием "Миднайт-сан", который находится рядом со знаменитым
магазином "Херродс".
О шведских девушках и их сексуальной раскованности давно уже ходят
легенды. Я ощущаю здоровый скептицизм, когда слышу все эти истории о
ненасытных аппетитах и странных склонностях, гуляющие по колледжу. Я удираю
с урока норвежского языка, чтобы самому выяснить, насколько все эти детские
сплетни соответствуют действительности. Я направляюсь в "Миднайт-сан", где,
говорят, официантками служат помешанные на сексе юные скандинавские богини,
которые подают свои национальные блюда и при этом одеты в красочные народные
костюмы. Яркие деревянные клоги украшают их золотистые ножки, а
зашнурованные доверху крестьянские корсажи соблазнительно поднимают пухлую
грудь.
Именно здесь я встречаю Элизабет Элверског, а бедняжка Элизабет
встречает меня. Элизабет оставила на год университет в Лунде, чтобы
усовершенствовать свой английский, и живет с другой шведкой, дочерью друзей
ее семьи. Эта шведка несколько лет назад оставила университет в Упсале,
чтобы улучшить ее английский, и пока еще не собирается возвращаться.
Бригитта, которая приехала в Англию в качестве студентки и предположительно
учится в лондонском университете, работает в Грин-парке, взимая плату за
пользование шезлонгами, а заодно, относительно чего семья Элизабет пребывает
в полном неведении, ищет приключений. Квартира на цокольном этаже, которую
снимают вместе Элизабет и Бригитта, находится в доме на Элс-коурт-роуд,
населенном в основном студентами, чей цвет кожи намного темней, чем у
девушек. Элизабет признается мне, что не слишком довольна этой квартирой -
индийцы, против которых у нее совершенно нет никаких расовых предубеждений,
изводят ее тем, что по ночам готовят в своих комнатах блюда с карри, а
африканцы, против которых у нее тоже нет никаких расовых предубеждений,
иногда, проходя по коридору, протягивают руки и касаются ее волос. И хотя