"Эразм Роттердамский. О приуготовлении к смерти " - читать интересную книгу автора

учение о таинстве Евхаристии в память о Своей смерти. Завещанием были и
такие слова с креста: "Жено, вот сын твой", - и ученику: "Вот мать твоя".

О чужаках же следует говорить немного; о тех же, кто трудились для веры
и любви - много. Обыкновенно умирающему стремятся говорить слова облегчающие
и сильнее занимать его помышления, чтобы никогда не веровавшего "обучить"
этому делу, пока рассудок начинает отделятся от тела, тяготящего его;
рассказывают также ему об идеале свободы и постижения, куда отправляется
умирающий.

Но вернёмся к примеру Искупителя. С мистической трапезы (с тайной
вечери) удалился Он из дома в сад, и приказал в этом месте оставаться всем
ученикам, только трёх взяв с Собой: Петра, Иоанна, Иакова Зеведеева, так как
Он захотел иметь свидетелями человеческой слабости тех же, кто бы был
свидетелями Его славы на Горе. Это было признанием крайней скорби душевной,
многократно превосходящей по тяжести саму смерть. От тех, кого Он взял с
собой бодрствовать и молиться, удалился для молитвы. В телесном уходе
Господа - большая тайна. Кто готовится к смерти, тот должен от всех
городских и домашних дел удалиться, оставить государственные заботы, от
беспокойств об имуществе всецело освободиться, жену и детей препоручить
Господу, избавить себя от уверений друзей и родственников, чтобы не
возвратилась в душу сердечная забота. Под небом следует быть одному, как
Христос, говоривший с Отцом небесным, когда подошло последнее искушение.
Трёх же, взятых бодрствовать и молиться, Он усыпил, дабы не впали в
искушение. Впал в искушение тот, кто отдал себя власти Искусителя.
Бодрствовавших же и молящихся охватило некое искушение, но скоро оно
миновало. То, что Господь сказал трём ученикам, Он сказал нам всем. Они
спали, и поэтому подчинились искушению. Пётр, сильнейший из всех, отрёкся от
Господа; остальные в страхе рассеялись, и ещё больше отреклись бы, если б
объял их подобный ужас. Точно так же побеждается в смертельной опасности
слабость человеческая, если страстно, если с чистым чувством, если с
необоримой уверенностью просить защиты у Того, Кто единственный воскрешал из
мёртвых. Кроме того, положение в молитве достойно показано примером
Искупителя. Согнул Он колени, но этого не достаточно - пал на лицо Своё.

С земли воззвал Он к Отцу столь сильно, что глас, умоляющий о
предотвращении, услышан был тремя учениками, оставленными у скалы и
отягощёнными сном. Дважды к мольбе Он возвращался, и третий раз те же слова
повторил: "Но не чего Я хочу, а чего Ты". Преклоняет колени тот, кто всего
себя отдаёт Божьей воле; падает ниц тот, кто себя не любит, не верит всем
своим силам и добродеяниям, и не ждёт утешения ни от чего, кроме как от
милосердия Господа. И не следует отчаиваться, если исчезает утешение. Ещё и
ещё раз нужно возвращаться к мольбе, не устами, но сердцем. Ибо если мы
будем подражать тому, что делал Господь, то посетит нас добрый ангел,
который утрёт кровавый пот с нашей души, или избавит от опасности, или
придаст нам крепость духа, чтобы храбро и терпеливо перенесли смерть.

И потом взойдём с обнажённым Господом на крест, дабы прочь от всех
земных страстей поднявшись к любви небесной жизни, могли мы сказать со св.
Павлом: "Мир для меня распят, и я для мира". И тогда, принимая три ключа -