"Александр Розов. Акведук Пилата" - читать интересную книгу автора

- Тут сказано, что ты объявлял себя царем Иудеи. Правильно?
- Это меня оклеветали. Сам посуди, разве похож я на иудейского царя?
Я вздохнул и сделал глоток вина, разбавленного холодной водой. Клянусь
Капитолийской волчицей, на царя он был не похож. Но Азия - такое место, где
все не как у людей.
- Здесь я задаю вопросы, мальчик, а не ты. Как, по-твоему, я похож на
иудея?
- Нет, доминус.
- Правильно. Я не иудей, а римский всадник. Откуда я могу знать, как
должны выглядеть ваши цари? Может, им и полагается быть нищими оборванцами с
подбитым глазом. Еще раз спрашиваю: ты объявлял себя царем Иудеи?
- Нет, доминус, - снова ответил Иешуа.
- А Каиафа пишет, что объявлял. Ты утверждаешь, что Каиафа лжет?
- Да, доминус. Он лжет.

Над этим стоило подумать. А думается мне лучше всего на ходу. Такая
армейская привычка. Я поднялся и прошелся несколько раз взад - вперед по
засыпанной разноцветной галькой дорожке. Этот туземный жрец, Каиафа, конечно
интриган и пройдоха, каких мало. Из-под его пера вышло множество ложных
доносов, в том числе мне - на моих собственных офицеров, а на меня самого -
Тиберию Цезарю. Если Каиафа за что-то невзлюбил этого парнишку из Назарета,
то вполне бы мог попытаться убрать его руками римлян. Очень удобно:
ненавистные оккупанты-язычники распяли невинного юношу. Но он ведь не дурак,
этот Каиафа, а донос дурацкий. Куда умнее было бы написать, что Иешуа
такой-то при свидетелях в корчме назвал Тиберия Цезаря скотиной. Свидетели -
не проблема, и вышла бы история, внушающая доверие. Тиберий действительно
скотина, по всей империи его называют старым козлом и вонючей гиеной... Будь
написано так, я легко отправил бы арестанта на крест за оскорбление
величества. Но написано "объявлял себя царем Иудеи", а это доверия не
внушает. И кстати, интересно, чем туземному жрецу так досадил этот Иешуа?
Я вернулся и вновь обратился к арестанту.

- За что Каиафа тебя не любит?
- Не знаю, доминус.
- Не морочь мне голову, мальчик! Никто не будет писать ложные доносы
просто для развлечения. Что ты не поделил с вашим жрецом?
- Мне нечего с ним делить, - Иешуа пожал плечами, - он богатый человек
и глава Синедриона, а я нищий странник.
Да, казалось бы, нечего. Вот это и странно. Ладно, зайдем с другой
стороны.
- А чем ты занимаешься, Иешуа из Назарета? Что ты бродяжничаешь, я уже
понял, но чем ты живешь?
- Поверь мне, доминус, я не вор и не...

О, боги! Как меня утомила манера азиатов давить на доверие. "Поверь,
это плоды лучшей смоковницы на всем Синае", кричит торговец, пытающийся
сбыть лежалые фиги.
- Второй, - перебил я, - второй и последний раз говорю, не морочь мне
голову, если не хочешь близко познакомиться с моим жезлом. А он весьма
тяжел, ты понимаешь?