"Александр Розов. Акведук Пилата" - читать интересную книгу автора

- Понимаю, доминус.
- Хорошо. Я задал тебе вопрос, чем ты живешь? Меня не интересует, кем
ты не являешься. Я хочу знать, как ты получаешь еду, одежду, кров и деньги.
- Когда нечего есть, я ловлю рыбу или, бывает, за небольшие деньги
делаю какую-нибудь плотницкую работу. Еще иногда я помогаю писать письма, а
иногда я лечу людей. За это я платы не требую, но мне дарят что-нибудь из
благодарности. Иногда добрые люди просто дают мне еду или несколько монет.
- Просто дают? То есть, ты попрошайничаешь?
- Нет, доминус. Я рассказываю людям о разных вещах.
- О каких вещах?
- Понемногу о всех вещах, что происходят на небе и на земле.
- Ты философ? Или, может быть, прорицатель, и разговариваешь с богами?
- С одним богом, доминус. Есть только один бог.
- Только один бог, говоришь? Может быть, может быть. То же сказано у
Платона, и так же говорят адепты Митры, Непобедимого Солнца. То же самое
говорят ваши жрецы. Парсы же говорят, что богов два, добрый и злой. Гесиод
рассказывал о многих богах, а Сократ полагал, что богов нет вовсе, а есть
лишь гении. С другой стороны, Эпикур доказывал, что если даже есть боги, то
они пребывают в идеальном блаженстве, и им до нас нет никакого дела. Как и
нам до них. Так с каким богом разговариваешь ты? С неназываемым богом
иудеев? С солнечным Митрой? Или с первоначалом всех форм и вещей, что у
Платона?

Иешуа пожал плечами:
- Мне кажется, все эти достойные люди говорили об одном и том же боге.
Только представляли себе его по-разному.
- Что ж, это не самая глупая мысль. Нечто подобное говорил Ксенофан,
представлявший бога в виде идеальной сферы, не схожей ни с живыми
существами, ни с небесными светилами. Так что ты говорил об этом одном боге?
- Я говорил: бог - любящий отец всем людям, и желает всем лишь добра, а
беды происходят от человеческих ошибок, или от жадности, или от незнания,
или от других человеческих пороков. Я говорил: бог хочет лишь того, чтобы
люди жили по любви, правде и справедливости. Я говорил: богу не нужны
храмовые церемонии и всякие подношения, потому что он, как творец всего, сам
не нуждается ни в чем.

Интуиция подсказывала мне, что мы добрались до сути происходящего.
- Не нужны церемонии и подношения? - переспросил я.
- Так, доминус, - подтвердил Иешуа, - ведь если бы бог в чем-либо
нуждался, он сотворил бы это для себя, как сотворил небо и землю. Ты ведь
согласишься, доминус, что если бог сотворил все сущее, то он всем и владеет.
А не бессмысленно ли подносить кому-либо в дар то, что и так ему
принадлежит?
- Гадес и вороны! - от избытка чувств я хлопнул ладонями по коленям, -
теперь я понимаю, почему Каиафа так ополчился на тебя. При таком владении
риторикой ты мог бы разорить все жреческое сословие Иерусалима!
Иешуа изумленно прижал руки к груди:
- Поверь, доминус, я лишь хотел открыть людям глаза на истину и совсем
не собирался...