"Гюг ле Ру. Норманны в Византии " - читать интересную книгу автора

- В чем же могла упрекнуть Теофано этих прекрасных девиц? - спросила
Ирина.
Евдокия, тревожно оглянувшись на дверь, продолжала:
- Они слишком громко повторяли историю, о которой уже давно говорят во
дворце и которая очень не нравится базилиссе.
- Какую же?
- Есть люди, которые помнят, как десять лет тому назад в гавани жил
кабатчик по имени Кратерос. Его дочь Анастазо наливала вино матросам. Она
была удивительно красива и на пятнадцатом году куда-то исчезла. Первые ее
поклонники не забыли, однако же, прекрасной кабатчицы, и в тот день, когда
базилисса Теофано взошла на золоченое ложе наследника престола, равного
святым апостолам, матросы Буколеона разинули рты от удивления: так поражены
они были страшным ее сходством с Анастазо...
- Что же?! Теофано могла быть сестрою прекрасной кабатчицы? - спросила
Ирина.
- Или, может быть, ею самою!
Все смолкли в комнате Ирины, а потом Агафий сказал:
- Да, это такая история, которую я постараюсь навсегда позабыть...
Бедная Феодора! Она так гордилась своими волосами... Как она плакала, должно
быть, видя их на полу! Честное слово, это - преступление - закутать в
монашескую мантию девушку царской крови, которая так умела носить свои
туалеты!
- А бедная Зоя! - сказал Троил. - Зоя, которая так любила покушать!
Зоя, которая, как никто другой, умела устроить полдник в саду! Зоя, которая
надевала перчатки, чтобы наготовить кушанья вместе со своими прислужницами!
Как она устроится с монастырскими постами, где воздержание по пятницам
повторяется шесть раз в неделю?
- Я знаю, - сказала Ирина, - что Агата питала в своем сердце любовь и
пользовалась взаимностью человека, вполне ее достойного. Мне страшно, что
она принесет к престолу Всевышнего свое разбитое сердце... Без ропота она не
подчинится, а ропот сделает ее жертву бесполезной.


[Image013]


Глава 10
Судьба

Наступал час захода солнца, когда, после полуденного жара, вся
элегантная молодежь столицы собиралась в ту часть дворцового сада, которая
всегда была открыта для посетителей. Там показывались новые моды, там
составлялись новые связи. Семейные, занятые люди появлялись там редко, и сад
всецело принадлежал холостой молодежи, франтам и кокеткам.
Евдокия любила показываться на этих прогулках, окруженная своими
поклонниками. Ирина же не любила этого, так что и в 'njn вечер Евдокии с
трудом удалось уговорить свою подругу сопровождать их в сад.
- Я верю, - говорила Ирина, - что искренняя любовь дала бы мне все, но
мое сердце разрушено! Зачем же понапрасну тревожить моего мужа! Спокойствие,
исходящее из равнодушия, это - единственное благо, которым я дорожу.