"Александр Рубан. Сон войны (журнальный вариант)" - читать интересную книгу автора

будете?
- "Рояль" почем, я забыл? - перебил Сима.
- Семьдесят рублей рюмка.
- А пузырь?
- Бутылка, соответственно, тысяча четыреста. Литровая.
- Вчера было девятьсот! - возмутился я.
- Разве? - вежливо удивился официант Саня. - По-моему, вы что-то
путаете.
- Сохни, Петрович, - сказал Сима. - Они теперь монополисты, не
повякаешь. Специально с гончими псами столкнулись: пока нас до нитки не
оберут, никуда не поедем! Верно, Санек?
Теперь хохотнул официант - с такими же интонациями. Эти двое говорили
на одном и том же языке, до непостижимости упрощенном.
- Считай, - Сима подвинул ему купюры. - На все.
- Как вчера? - осведомился Саня, начиная пересчитывать. - Угощаете
всех?
- Я те угощу. Сюда сложишь. - Сима вынул из другого кармана Танечкину
сумку и стал расстегивать.
- Разобьются - в такой-то толчее, - предупредил Саня, не прекращая
профессионально быстро листать пачку денег.
- Переложи чем помягче на сдачу. Найдется чем?
- Поищем. - Саня понимающе кивнул, а моя соседка справа насторожилась.
- Э, нет! - возразил Сима. - Никаких колбас, там шмонают.
- Какие колбасы? - удивился Саня. - Откуда?.. Я переложу салфетками.
Соседка потеряла интерес, отставила свой так и не допитый чай и
потребовала у Сани счет.
- И мне тоже, пожалуйста, - попросил Симин сосед, подцепляя вилкой
последнюю вермишелинку.
Саня рассеянно кивнул им, положил перед Симой три сотенных бумажки, а
остальную пачку прикрыл ладонью.
- Здесь четырнадцать бутылок, - сказал он. Взял еще две сотни и
присоединил к пачке. - Салфетки... Кушать будете?
- Будешь? - Сима посмотрел на меня.
- Селянку, - сказал я. - Вермишель - но, если можно, без ветчины. И
чай.
- Гарнир отдельно не подаем... - Саня изобразил на лице сожаление.
- Мне двойную ветчину, а ему - как сказал, - распорядился Сима. - Суп
мы не будем... Не наглей, Петрович, суп кончается! А чая по два стакана.
- Значит, еще сорок два рубля... - Саня подвинул к себе оставшуюся
сотню.
Сима посмотрел на меня, и я полез за бумажником. Сорок два рубля за
лапшу и чай! А, ладно... Я отсчитал запрошенную сумму (тройками из почти
целой пачки в банковской бандероли; вчера мне ее почему-то оставили) и
положил на стол.
- Может быть, все-таки сначала нас рассчитаете? - возмутилась соседка.
- Это не мой столик, - сказал ей Саня. - Я позову.
Сгреб Симины деньги с моими сорока двумя рублями, взял Танечкину сумку
и ушел, чтобы через минуту появиться.
- Везде блат! - негодующе объяснила соседка соседу и отвернулась к
окну.