"Александр Рубан. Витающий в облаках (Фантастическая повесть)" - читать интересную книгу автора

а Трофимыч, потому что работать много и тонко, возможно - ночью. Это если
на берегу. А если на дне? Водолазы. Абсорбенты. В этом году рыбалке хана -
но хоть для следующего года... Водолазы: телефонограмма в Усть-Ушайск, два
вертолёта - итого, не раньше, чем послезавтра. Поздно. Плохо, если на дне.
А почему на дне? Там глубоко, давление. Если изоляция держит и коррозии
нет, то порыва на дне не будет. Значит, бульдозер. Раз. Нет, бульдозер -
два. Раз - отключение. Чтобы больше не хлестало. Вот зачем мне нужен
Прохоров: оптимальный вариант отключения!
- Петрович! - сказал он, уже осмысленно.
- А что, Сергей Николаевич, разве не так? - спросил Прохоров,
продолжая что-то своё.
Рано! - подумал Даблин. А вдруг замерные установки за неделю... мало
ли что... И никакого порыва нет, а? А я отключу остров в конце квартала.
- Всё так, Петрович, продолжай, я слушаю, - соврал он в телефонную
трубку и потянулся к другому телефону, выпустив подлокотник. "Ну, я вас!.."
Его сейчас же выволокло из кресла и протащило ногами по краю
столешницы. Ухватившись свободной рукой за угол стола, Даблин раздражённо
пнул кресло, и оно с грохотом повалилось на пол. Повисим. Дверь заперта,
можно и повисеть.
И тут второй телефон грянул сам.
- Не отходи, Петрович, - быстро сказал Даблин и потянулся ко второму
телефону. - Что?.. От аппарата не отходи, мы ещё договорим! - и рванул
трубку. - Да! Даблин слушает!.. Что значит - нет порыва? На Карасёвом
проверили? Так какого ж... Немедленно послать группу! И грейте бульдозер -
чтобы через час был готов!
Трубка лепетала что-то жалобно-протестующее, не стоило слушать - что.
Трусит, лебезит - значит, неправ.
- Порыв есть, Реваз Габасович! Есть! - рявкнул Даблин. Галстук мешал
ему, потому что Даблин висел в очень неудобной позе: почти вниз головой,
почти чиркая туфлями по стене над поверженным креслом; галстук, вывалившись
из расстёгнутого пиджака, мотылялся внизу, задевая за телефоны, а пиджак
сваливался на шею. Даблин, прижав правую трубку щекой, рванул с себя
галстук и бросил его вниз, на стол. - Есть порыв! - повторил он. - Что
значит "маленький? Не меньше двухсот тонн! - козырнул он цифрой,
подсказанной Прохоровым. - Не меньше! Ищи. Через час доложишь. Всё.
Всё. Завертелось. Реваз просто так лебезить не станет - чует кошка...
А вот теперь начнутся сложности. Ох, начнутся, и ведь немалые, знать бы
заранее - какие. "Ну, я вас!.." Дерево замысла шевелилось, трепетало
ветвями и гнулось, оно было ещё слишком подвижным, но - чётким. Очень
чётким.
- Петрович! - радостно гаркнул Даблин, швырнув Реваза на рычаги.
- Так я вот что думаю, Сергей Николае...
- Ерунда, Петрович! Слушай сюда: сейчас ты мне будешь диктовать схему
отключения острова, а я буду записывать. Если ты боишься, сделаем вид, что
я её сам придумал. Но - оптимальную схему, Петрович! Чтобы только эту нитку
и ничего больше, понял? Соображай.
Петрович соображал долго - секунды три.
За это время Даблин успел сбросить пиджак, набрать на селекторе код
управления "Шуркинонефть", вызвать кабинет главного энергетика и,
убедившись, что там никого нет (ещё бы: без десяти полночь!), потянулся ко