"Вениамин Семенович Рудов. Черная Ганьча " - читать интересную книгу автора

тридцати километров. Подумал, что после такого похода не грех взять себе
выходной. Сейчас же хотелось немногого: поесть и лечь спать. Ноги гудели.
Промокшие сапоги обтягивали их до боли тесно, как обручами, и сильно жали в
пальцах; неприятно липло к телу белье, так и не высохшее на нем с минувшей
ночи.


10

Во дворе заставы, несколько в стороне от вольера, стояла машина Голова.
Проходя через калитку, Суров увидел ее и как-то машинально прибавил шаг,
однако, достигнув крыльца, принялся неторопливо очищать сапоги от прилипшей
к ним грязи, аккуратно, как привык делать любое дело - споро и обстоятельно.
Появлению на заставе начальника погранотряда Суров не больно
обрадовался, это сулило мало приятного. Но нет худа без добра, подумал он,
приведя сапоги в порядок и поднявшись на первую ступеньку крыльца: Голов
усилит заставу людьми, должно быть, и еще один газик подбросит. Да и
службист он опытный, поможет организовать службу соответственно сложившейся
обстановке. С такими мыслями взялся за дверную скобу. Через неплотно
прикрытый ставень увидел усатое лицо старшины, погон с продетой под него
портупеей, очки на носу. Холод с кем-то переговаривался по телефону, что-то
записывал в служебный журнал, прижав трубку к поднятому кверху плечу. Потом,
захлопнув журнал и положив трубку на рычаг аппарата, старшина вскинул очки
на лоб, потер переносицу, широко зевнул и похлопал себя по губам
короткопалой ладонью, гася зевок и прогоняя сонливость.
"Подполковник лег спать или отправился на границу, - заключил Суров. -
Иначе старшина не напялил бы очки. Он и меня боится, чудак человек, будто не
знаю". Суров потянул на себя дверь, но раньше его кто-то нажал на нее
изнутри.
Вышел Холод.
- Товарищ капитан, в ваше отсутствие происшествий не случилось.
- Хорошо, старшина. - Суров прошел в открытую дверь. - Начальник отряда
спит?
- У соседа. Не захотели тут ночевать. Обмундирование в порядок привели,
хвонарь взяли. Я поесть зготовил, так даже не посмотрели. К чему это,
товарищ капитан? Что у нас - не воинское подразделение, чи мы хуже всех в
отряде?
Суров сам подумал что-то подобное. Махнул рукой:
- Ладно, старшина, переживем как-нибудь. Большего горя не было б.
Холод с непонятной поспешностью забежал вперед, к столу, где стояли
телефонные аппараты и лежала раскрытая бухгалтерская толстая книга, неловко
повернулся и как бы невзначай прикрыл газетой очки.
Суров, сделав вид, будто ничего не заметил, прошел к себе, в тесноватую
канцелярию.
Первым делом снял поясной ремень, стянул влажную гимнастерку, хотел
снять сапоги, но, раздумав, взял со стола портсигар, закурил и, кладя его на
прежнее место, увидел письмо от Веры: знакомый почерк - крупный, с наклоном
влево.
После того, что произошло, после ее отъезда, письма жены ему были
неприятны. Не читая, сунул конверт в боковой карман брюк, несколько раз