"Легар Баронович Рудый. Порождение зла, или нет страшнее врага, чем бывший друг " - читать интересную книгу автора

В воздухе повисла гнетущая тяжесть. Ген Геныч и Серый начали медленно
подниматься у своих нар. У Али забегали глаза, он быстро распрощался, и,
сославшись на дела, чуть не бегом покинул "саклю".
- Я видел больше... - передразнил его Глеб. - У страха глаза велики!
Трус он, твой Али. Трус поганый!
- Ой, мужики, не нравится мне всё это, - прохрипел Ген Геныч. - Оружие
не отдавать, пока не выберемся на волю.
- Может, взять его в заложники?! - предложил Сергей, скрипнув зубами.
- Не дури! - осадил его Владимир. - Это зверьё не пожалеет ни его, ни
Нас! Посмотрим, что дальше будет... Оружие, естественно, не отдадим.
Николай, посмотри, сколько у нас патронов осталось.
- Я, пожалуй, наведаюсь в их арсенал, - промолвил Сергей. Лицо его было
страшным. Пришла ночь, празднуя победу над "шайтаном", расслабились. Часть
мужиков прогуливала своих питомцев на виду у отдыхающих и, чтобы привлечь
внимание, заговаривали с ними. Другие, в "сакле" рвали глотки, распевая
"Извела меня кручина..." лазутчики вернулись только под утро, принеся с
собой 2 гранатомёта, ящик гранат и коробку автоматных патронов. Им
понадобилось не много времени для того, чтобы заложить детонатор и взять
оружие, но они долго возились с маскировкой проводов, дублирующих
дистанционное устройство. Ведь если бы кто-нибудь заметил это или обнаружил
позже, то мы бы остались здесь навсегда.
- Погибать, так с музыкой! - решили все. Арсенал был "богатым" и при
решении спорных вопросов от лагеря осталась бы только гигантская воронка.
Прошло ещё три дня на нервах. Ни Али, ни кто ещё из боевиков, в "саклю"
не заходил, стараясь общаться на воздухе. Он "доставал" Глеба из-за Рича.
Пришлось вмешаться "настоящему полковнику", поскольку взбешённый Глеб
сказал, что при очередном домогательстве он просто перережет глотку Али. А
Глеб это мог, имея "чёрный пояс" и богатый военный опыт. Он и голой рукой
мог снести башку любому.
Напряжение нарастало. В эту ночь никто не спал. Проверенное оружие было
наготове. Прогуливать нас выводили на поводках и опять всех вместе. Ген
Геныч, Виктор и Владимир прикрывали нас со стороны лагеря, хотя, как мы
поняли это позже, это было совершенно ненужным.
Когда чуть забрезжил рассвет, Али вызвал из "сакли" Николая и отца.
Как-то неестественно громко, стоя у раскрытой двери и картинно щёлкая
выбрасывающимся ножом, он проговорил:
- Как настоящий мужчина, я никогда не бросаю слов на ветер, и мельком
глянул на Глеба.
- Как договаривались, сын - твой! Пусть он поедет и отберёт ещё пятерых
пацанов. Аллах велик! Он помог вам, неверным, разделаться с шайтаном. Во
славу Его я отпускаю свою законную добычу. Пусть их матери расскажут всем,
что не надо лезть к нам с войной. Нас не победить! С нами Аллах и пророк его
Махоммадд... Иди, мальчик, выбирай!
После этих словоизлияний наступила какая-то нервозная тишина. К двери
подскочил Сергей. Он рванул своей однопалой рукой за шиворот топчущегося у
дверей Николая внутрь "сакли".
- Садись, пиши имена! Пусть их привезут сюда.
По лицу Николая пробежала волна облегчения. После слов Али о выборе
пятерых он представил себе: двести пар глаз, устремлённых на него с
надеждой, мольбой, отчаяньем, угрозой... Мужики, шкурой почувствовавшие